4 Третья оборона у грани земли и реки

После севастопольской эпопеи автору сначала дали долечиться после тяжелого ранения и дать отчет о боевых действиях, так что на фронт он попал уже в августе 1942-го, почти сразу оказавшись и.о. командующего 62-й армией, находившейся прямо на направлении главного удара немцев на город. (слева, в 64-й армии Шумилов начштаба был Ласкин, еще один севастополец). Привыкший к самостоятельности по Крыму автор отдельно замечал, что на Большой земле фронтовое командование расставляло части, вплоть до отдельных полков, самостоятельно, а не доверяя командарму. Далее начались бои за город и повествование нон-стопом пошло до конца битвы. Спрессованные на три с половиной сотни страниц события делают книгу весьма динамичной, но все же есть что-то, что роднит их мемуарами командующих войсками, а не штабных работников.

К чести Крылова, у него весьма правдиво и без умолчаний приведена фактология боев в городе, что было - то было, в том числе в основном замалчиваемые в официальной советской историографии события на внешних фронтах битвы. Неудачные неоднократные наступления с севера есть, провальный десант у Латашанки тоже упомянут, потери советских войск в последовательных штурмах, когда дивизии превращались в слабые батальоны тоже есть. Но вместе с тем автор как будто оглядывается на другие воспоминания соратников по Сталинграду и невольно сглаживает свои слова, обходя острые углы или оправдывая неудачные действия армии, ища в них плюсы для будущего. Это нетрудно, битва закончилась победой, и на ее алтаре все жертвы кажутся не напрасными. К примеру неудачное контрнаступление советских войск 12 октября в районе заводов, которое закончилось отбитием нескольких домов, продвижением на 200-300 метров и серьезными потерями и так дышащими на ладан частей трех дивизий сказались пару днями позднее, когда немцы начали в том же районе октябрьский штурм города и прокатившись по позициям на СТЗ, вышли к Волге и отсекли группу Горохова. Я так и не дождался от автора оценки, смогли ли войска его армии выстоять, если бы немцы собрались сбросить в реку последних защитников на трех изолированных плацдармах в ноябре, если бы пошли на риск и оголили участки обороны севернее и южнее города, в предыдущих штурмах каждая новая вводимая таким образом часть позволяла Паулюсу выгрызть еще немного. И, наконец, мемуары Крылова, в отличии от его черноморской обороны - скорее боевые, а не штабные, отчего автор много и охотно рассказывает о подвигах подчиненных, в том числе оперативных работников его штаба. Сама же штабная работа описана более скупо по сравнению с Севастополем, и у меня после прочтения книги создалось скорее впечатление повторения пройденного по выжимке из всех ранее прочитанных работ по теме, нежели чего-то нового. Хотя для понимания картины боев у человека, который впервые обращается к этой теме, мемуары вполне подходят. Из безусловных плюсов - раскрыта тема значения заволжской группировки артиллерии в городских боях, автор, пользуясь севастопольским опытом, вместе с начартом Н.М. Пожарским он смог повторить централизованное севастопольское массирование огня на нужных участках. Смущает только то, что штабы практически всегда полагались на проводную связь, но если в Севастополе она пролегала по еще довоенным подземным ходам, то в Сталинграде, несмотря на многократное дублирование, рвалась практически ежечастно, пожирая множество жизней и связистов, и делегатов связи, использовавшихся для управления. А по радио связь у штаба обычно была с фронтовым командованием.