3.5

"Покойся с миром". Что за хреновина! Не хочу я покоиться. Я жить хочу.

Всю свою жизнь я с нервным придыханием снизу вверх смотрела на людей, которые сравнивают меж собой литературу разных стран. Ну, знаете, вот эти гении мысли, которые, поднимая вверх бокалы с изысканным французским вином, обсуждают стиль поэтов Киргизии. Мне казалось, что найти общие черты у литературы целой страны — это ж надо быть очень умным, кучу книжек прочитать, кругозор расширить до размеров черной дыры и ваще. Но здесь и сейчас я не могу ничего, кроме как тяжко вздохнуть: какая же типично-американская эта книга!

Я, кажется, нахожусь на полпути к тому, чтобы отречься от своей детской любви, Марка Леви. Потому что он, насколько я помню, пишет примерно так же: любовь и сопли, сопли да любовь. Приходилось мне перечитывать и некоторые романы Лукьяненко — и оказалось, что в детстве я была куда менее разборчива. И вот еще одно разочарование: Чарли Сент-Клауд, он же — это-же-Зак-Эфрон, причина ахов и вздохов. Посредственная книжка о том, что любовь сильнее смерти, написанная так сухо и серо, что выть хочется. Настя из прошлого, зачем ты такая наивная идиотка?

Причем не сказать, чтобы мысль тут была заложена неправильная. Не-не-не. Как раз идея о том, что все мы внезапно смертны, и времени на что-то крутое и важное может не хватить... Ну, банальная, да, но все-таки полезно себе об этом напомнить, особенно когда в огромные майские выходные отмываешь ванну и читаешь дурацкие книжки. Но сама подача портит все. Настолько блеклый и простой, как полено, стиль автора, настолько много здесь ненужных сцен, создающих впечатление, что читаешь сценарий фильма. Кажется, такого рода литература не может обойтись без того, чтобы кто-то пил пиво в баре, смотрел на закат и сидел на скамеечке у пруда, думая о жизни. Даже в моих фикбучных развлечениях меньше клише, чем здесь.

Это, конечно, талант — скучно написать даже о девушке, которая собирается в кругосветку на своей яхте. Текст о ней жуется так же уныло, как и про запертого на кладбище Чарли — картон, не оставляющий никаких эмоций. Немного оживляет текст, пожалуй, мистическая составляющая — все эти призрачные полеты да несколько внезапных поворотов сюжета где-то на второй трети книги, заставляющие поверить, что все это полезно не только опытом в покемонах. Да что там, я сама влепила все-таки зеленые звездочки, но не скажу, что осталась в восторге от этого напыщенного американского пафоса, где четко расписаны все пролития слез над умирающими героями.