5 Любовь зла…

…Никогда не угадаешь, что скрывается за кротким взглядом и сутаной – пророк или небезызвестное животное. Разочарование в возлюбленном может даться высокой ценой и все же эту цену куда проще уплатить, нежели однажды осознать, что твой ребенок, твоя надежда и вера ни во что не ставит заботу и любовь. Боль от расставания с любимым человеком может сделать выносливее и сильнее, открыть новые возможности и пути, боль от разочарования в ребенке может сломать или попросту убить.

А, впрочем, разве Карла-Артура когда-то интересовала такая малость как чья-то сломанная жизнь? Ведь он служит высшей цели, добивается иных сфер. И вот ледоколом ломая хрупкий лед жизней родных и близких, Карл-Артур стремительно плывет к призрачной гавани под названием «Жизнь святого». Мать, сестры, невеста, жена… Наш самонадеянный герой сумел причинить боль всем, кто любил его, кто был готов идти с ним до конца.
Не питая изначально никаких иллюзий насчёт Карла-Артура, я все же горячо сопереживала всем его жертвам. В чем виновата перед ним Анна Сверд? Так ли ей были нужны лошадь и корова, служанка и работник? Анна любила и просто хотела быть счастливой. Не так уж важно, в богатом ли пасторском доме или укромной лачуге на окраине деревни. Вот только названный муж не одарил ее и каплей участия. Обвинения в недалекости, лишения, безразличие и неспособность угадать ее одиночество – вот и все, что Карл-Артур дал Анне.
Отослав на север детей, наш «милосердный» герой взял да и подтвердил мою мысль о том, что для него создание приюта было лишь очередным способом привлечения внимания к собственной малозначительной персоне. Карл-Артур не задумывается над тем, что попирает сам образ проповедника и причиняет боль жене. Его заботит лишь собственное спокойствие, уют и возможность писать чувственные проповеди. Решение Анны покинуть дом доставляет ему не угрызения совести, а лишь досаду, что теперь люди узнают, что жена его была с ним несчастна! И у меня возникает один, лишь один вопрос: к чему он столько времени мучил ее? К чему лишил нормальной жизни? Ведь не выйдя замуж за Карла-Артура, Анна, куда вероятнее, была бы счастлива!
При этом, будучи женатым человеком, Карл-Артур не думает о неоднозначности своих отношений с Теей Сундлер, не считает низким проливать слезы над утраченной любовью в присутствии Шарлотты. Ни о чьих чувствах не задумывается Карл-Артур, кроме как о своих. Есть ли ему дело до матери, впавшей в беспамятство по его вине? А ведь не она ли единственно лишь его одаривала своей любовью? Дорого ей пришлось заплатить за свою избирательную любовь! Есть ли ему дело до Жакетты, на веки вечные прикованной к матери, зазубривающей высокопарные его письма для чужого удовольствия? И опять же сколько глухого безразличия к судьбе дочери со стороны родителей!
И потому неудивительно, что со всепрощающей кроткой любви близких Карл-Артур возомнил себя божком, которому дозволено многое, если не все. И потому неудивительно, что финал истории больше печален, чем оптимистичен. Украшая его нотками мистики, столь знакомыми читателю по первой части трилогии, фру Лагерлёф наводит на мысль, что в жизни есть силы, определяющие путь человека, причудливым образом устраивающие знаковые встречи и задающие решения и поступки. Постичь их природу нам не суждено, ибо что написано на роду, то и будет. Быть может, когда-то давно я бы согласилась с утверждением автора, но со временем больше верю, что мы сами творцы своей судьбы. И в гибели людей в финале виноваты эгоизм, тщеславие, самонадеянность, перешедшие в разряд умопомрачения, у единственного причастного человека, а не давнее проклятие рода.

Окидывая взором всю эту чудесную, звучную, многогранную историю я немного грущу. Мне тяжело расставаться. Нет, конечно, не с Карлом-Артуром. Мне тяжело расставаться с Шарлоттой, которую я полюбила всем сердцем. Хотелось бы все же знать, что ее путь с Шагерстрёмом будет добрым и менее опасным, нежели прежде. Мне тяжело расстаться с автором-сказительницей, подарившей минуты приятного чтения. Трилогия о Лёвеншёльдах стала для меня замечательным открытием. Из тех, что западают в душу, а вместе с тем и в список избранного. У меня получилось насладиться каждой строчкой этого прекрасного произведения, увидеть вблизи и издалека каждого героя, погрустить и посмеяться, повозмущаться (и даже очень), поудивляться и в финале ощутить чувство непреходящего наслаждения оттого, что состоялось знакомство с еще одним образцом нестареющей классики. Не мудрёным, не нравоучительным выше меры, не затяжным, а легким, интересным, занимательным. Чудеса да и только!