5

Начну с названия - когда я его прочла, подумала что в книге должно быть упоминание падения фондового рынка, но это произошло в 87 году, а книга написана в 73. Оказывается, что у черного понедельника более древняя история. Сначала в этот день домохозяйки стирали белье, а офисный планктон испытывал траур. А может это придумал Воннегут и ничего такого не было. Но это неважно=)
А завтраком для чемпионов называют коктейль с мартини. Эта идея тоже забавная.
Пожалуй, цельного впечатления от книги не осталось, она вся распалась для меня на фразы и какие-то отдельные картинки. Наверное такова и была задумка Воннегута, что и подтверждает он своими словами:

"...старомодные писатели, пытались заставить людей поверить, что в жизни есть главные герои и герои второстепенные, что есть обстоятельства значительные и обстоятельства незначительные, что жизнь может чему-то научить, провести сквозь всякие испытания и что есть у жизни начало, середина и конец..."

А Воннегут не согласен со старомодными писателями. Поэтому в Завтраке все герои главные и все события бессмысленные. И знаете, стоило читать про злоключения Траута и сумасшествие Двейна, чтобы оказаться в баре и услышать мораль Карабекьяна о детском рисунке за 50 штук баксов.
И Воннегут - умничка, ведь после всего хаоса, притча о неколебимом луче света, которым представляются все люди на планете, звучит еще оптимистичней и радостней.
В голове у меня засела фраза "норки нараспашку". Решила проверить что думает об этом Гугл, а он помимо пошлостей выдал ссылку на одну хорошую статью Андрея Матвеева, где пишет он про американскую литературу вообще.
Статья похожа на письмо, которое человек отправляет самому себе в прошлое.

И тогда смотришь на опустевшие книжные полки и думаешь: интересно, а кто все же читает сейчас все эти, некогда бывшие моими, книги?!

Странно оказаться со стороны принимающего эстафету, вот она я, которая читает сейчас эти книги. Я, которая хочет правды от литературы, а не витиеватых фраз и наигранности. Вот она я, которая ищет простых ответов на фантасмагорию, называемою жизнью. И для меня американская литература еще жива. Я только еще открыла для себя эту Америку.