4 Пусть воды Байкала омоют наши души! (с)

Вокруг Байкала за 73 дня суть дневник путевых заметок о путешествии, что логично, вокруг Байкала.
Два друга -- Эрик и Владимир, отправляются в долгое и сложное путешествие. Готовились они к нему полтора года -- Эрик бросал курить, ходили в тренажёрный зал. Время для путешествия у них было сложное, самое начало 90х. Еды нет, воды нет, населена роботами. Правдами и неправдами доставали тушенку, отправляли её посылками. И пошли вокруг Байкала. И, что самое главное, прошли.
В книге не так много Байкала, как мне бы хотелось. Я родился и вырос рядом с этим озером, я люблю Байкал всем сердцем. Я очень рассчитывал на то, что его там будет много. Но было много описаний леса, трудностей пути, того как собраться в поход правильно, что с собой брать (список, кстати, устаревший, сейчас всё совсем по-другому). Очень полезными оказались заметки о том, как предсказать изменения погоды на Байкале. Но иногда что-то поразительно красивое проскальзывало в этих заметках.

Холодное солнце восходит, сверкая алыми водами в глубоких трещинах почерневшего льда -- как будто кровь сочиться сквозь истерзанный панцирь Байкала.

И это в середине мая! Да, Байкал дедушка задумчивый, ему нужно много времени, чтобы решить растаять.
Но лёд тает, а они идут. Проходят Тажеранские степи, поражающие воображение жарой, простором и вонью мёртвых баранов. Они проходят мимо Ольхона, огибая Малое море, приходит лето. А они идут.

Пью сибирское лето из горной речушки

Мало в книге Байкала, но так много природы! И клещи их жрут, и мошка, и ноги стёрты в кровь. И холодно, и мокро, и грязно. Сложно идти, ходьба утомляет монотонностью, а не километражем, это знает любой турист. Идёшь да идёшь, а вокруг сосны мелькают, иногда проглянет бок Байкала, плеснёт волной. Но Эрик, не смотря ни на что, замечает красоту, пытается, как умеет, описать её у себя в дневнике, а потом и в книге.

А какой вечер! Терпкие запахи юной травы. Дымок костерка, в смешении с ароматом гречневой каши и тушенки (слюнки текут). Чайник бурлит, просит заварки. Медные блики прибойной волны. Море -- спокойное, широкое, уставшее за день. Горы Той стороны заснежены, заманчивы нежны. Заходящее солнце подарило им бело-розовый летний наряд. Как невесты на выданье.

На розовом небе появился клин лебедей, длинною в километр, не меньше. А за ним косяки гусей, табуны уток. И вдруг всё ожило. Курлыканье, гогот, свист. Птицы кружат на водами, отлетая куда-то парами, видимо к знакомым местам гнездовий. «С возвращением на Родину, спутницы лета, тепла, и вечной загадки упрямого продолжения жизни!» Завороженные мы стоим - маленькие человечки у крохотной палатки среди необъятного мира дикой природы. Кто мы для них с высоты? Опасные чёрные точки с двустволкой? Не знаю. Скорее всего, они нас даже не видят.

Перед Байкалом Эрик благоговеет, и читатель начинает вслед за ним. Хотя, быть может, я предвзят, Байкал особое место для меня, я сам перед ним благоговею. Нет ничего красивее этого места, ни белый песок Тихоокеанских пляжей, ни архитектурные достижения древности, не вызывали у меня большего ощущения Вечности, чем Байкал, шум его волн, солнечный блик на их гребнях.

Человечество могло переписать свою Историю с момента спрыгивания с дерева (или снисхождения из Рая) четыре или пять раз за время жизни Великого Озера, раздвигающего берега. Он жил и будет жить вечно, со временем став Океаном

Весь переход полон встреч с дикими животными. Ребята встречали и косуль, и горных козлов, и медведей. И нерп. Эндемический вид, байкальская нерпа, путался у них под ногами, при переходе по одной из бухт, которая оказалась лёжкой тюленей. И неизвестно кто удивился больше.

Труднодоступность берега дарит неожиданную встречу с нерпой. Проныривая под водой, нерпа забивается на лежку между камней. И совершенно не ожидает появление человека. Человек, в данном случае мы, тоже совершенно не ожидаем встречи с нерпой, и когда та начинает с шумом, стуком, фырканьем метаться в камнях под ногами, пытаясь прыгнуть в воду, того и гляди – сам прыгнешь от испуга. Цело семейство нерп ухнуло под ногами. Грохот, брызги, стук – мы чуть не поседели. Но когда разобрались в чём причина шума. Стали с любопытством наблюдать, как она красавица плавает в прозрачной воде. Да не одна. Много, большие и маленькие. Высовывают морды, снова ныряют, лавируют между камней, как подводные лодки. Зрелище – дух захватывает. И, главное, так близко!

Но я могу долго пересказывать книгу, вставлять цитаты. Наверное, уже и так понятно, что книга меня зацепила. Книга о Байкале, о природе, о людях, населяющих берега озера. Бесчисленное количество раз Эрику и Володе помогали местные. Кормили, давали ночлег, перевозили через реки, впадающие в Байкал, раздувшиеся от ледниковых вод. Им улыбались, им хамили. Они встречались с чем-то необъяснимым, сверхъестественным. Это прекрасная книга о путешествии, о единении с природой, о том, что люди, по большей части, добрые и отзывчивые. О жизни и её понимании, которое приходит, когда сидишь на кедре, а под ним стоит медведица.
Издание мне попалось откровенно дрянное. Множество орфографических ошибок, которые, по идее, должен был выправить корректор. Может быть их сохраняли для достоверности путевого дневника, не знаю. Но не смотря на это -- книгу стоит прочитать.

-- А слабо, Вова, ещё кружок мотануть?
-- Нет, Эрик, не слабо!