3.5

Если бы этот роман попал ко мне в руки без обложки, без имени автора, без какой-либо информации о книге – не знаю, как бы я отреагировала. Сначала мне казалось, что это просто неумелая пародия на любовный роман 19 века.

В эту минуту Клеопатра Андреевна вскочила подобно фурии и, потрясая кулаками, вскричала пронзительным голосом:
-- О! Если бы только умер!.. Он женился, слышите вы, женился на ничтожной девушке, на нищей... О, нет! Этого я не переживу! О, я не могу перенести этого!..
Вскочив с кресла, она стала бегать по гостиной, рвать на себе воротник и кружевную косынку. Наконец, она бросилась на пол и стала биться головой о стену, испуская пронзительные крики, перемешанные с истерическими рыданиями, и с силой отталкивая мать и племянницу, которые сначала бегали за ней по всей комнате, а теперь старались удержать ее от покушения на самоубийство, внушенное Клеопатре Андреевне ее безмерным горем.

Потом я поняла, что автор абсолютно серьезна и ни о какой пародии нет и речи, более того, написание хорошей пародии предполагает определенный уровень мастерства, а здесь этого тоже нет. Роман представляет интерес именно как типичный женский роман девятнадцатого века, это далеко не шедевр, но разве мы сейчас читаем только шедевры?

Итак, завязка. Перед нами довольно неприятное семейство обедневших дворян, три, даже четыре поколения женщин, все как одна жадны, истеричны и глупы, безумно обожают единственного мужчину в семье, Ивана, который беспутен, азартен, беспорядочен в связях, имеет на стороне уже двух незаконных детей. Командированный в столицу ради полезной женитьбы, вместо богатой жены, он привозит юную прекрасную кроткую Ксению Торопову. Тем самым и вводит свою мать в состояние вышеописанной некрасивой истерики. Помимо криков, мать вывозит из дома сына всю мебель, так что юной жене достаются лишь голые стены, орет на невестку словами, которых постыдился бы пьяный матрос, и т.д. В общем, если бы не еще один член семьи, благородный и очень богатый пасынок Клеопатры Андреевны, Ричард Федорович Герувиль (ах, какое красивое сочетание!), дела Ксении были бы совсем плохи.

Ну а дальше чинный любовный роман стремительно набирает ход. Читатель ожидает хэппи-энд, и он наступает, но по дороге к счастливой развязке герои проходят много испытаний и мучений - любовь, предательство, обман, кровосмешение, подкидыши, киднеппинг и инцест, все смешалось в жестокой карусели. Право же, я не ожидала от благопристойного 19 века таких вольностей. А с другой стороны - почему?

Вот очень интересно было бы узнать, как реагировали читательницы 19 века на все эти бразильские страсти. Было ли им жутко? Или они прятали книгу подальше от строго взора маменьки? Или хихикая, подсовывали книжку друг другу? Это пока для всех останется тайной

Что еще о романе - язык, конечно, корявый и оставляет желать лучшего

Когда серьезная гувернантка стала заниматься с девочкой, находившейся до сих пор на попечении прислуги, последняя, видимо, была довольна и значительно переменилась к лучшему.

«Последняя» - это кто? Девочка или прислуга. Иными словами, вспоминая Филиппа Филипповича, «Кто на ком стоял?»

Так что за истекшие сто лет в области дамского любовного романа ничего не изменилось. Это был интересный опыт знакомства с рядовой типовой прозой конца 19-начала 20 века