4

Вслед за картинами советских художников мне захотелось прикоснуться и к советской литературе – самым что ни на есть традиционным её представителям; тем самым, которые полвека тому назад получали государственные премии и пользовались любовью миллионов читателей, и никому не известны сейчас. На самом деле, уже одна только эта ситуация позволяет лишний раз задуматься о законах бытия и времени – и в том найти облегчение от сиюминутных тягостей жизни. Потому что чем будет всё, что так нас волновало, заботило, огорчало, казалось неразрешимой проблемой и представлялось неизмеримо важным ещё через сто лет? Быть может, окажется такой же безвозвратно исчезнувшей, реликтовой деталью прошлого, какими являются для нас реалии советского колхозника и идеалы советского писателя. И какие из наших мыслей и чувств пройдут беспристрастный суд времени после того, как будет отброшено всё, чем живёт современное общество с его представлениями и идеалами – и новое поколение с совершенно другими идеями и мечтами придёт на наше место и прикоснётся к нашему прошлому, пройдя мимо того, за что нас хвалили наши современники, и сохранив, как жемчужину, то, что мы сами, быть может, в себе никогда и не замечали?

Обо всём этом задумываешься, прикасаясь к советскому прошлому – наивному идеалу коммунистического рая на земле, когда все плохие перевоспитываются, все трудности побеждаются, и каждый новый шаг – только вперёд, только в светлое будущее, выше, сильнее, быстрее, с улыбкой и песней на устах! Между прочим, я верю в те же самые идеалы и сейчас :) Но, должно быть, необходим был этот опыт, и необходимо то чувство фальши, которое, увы, сопутствует прочтению и становится почти невыносимым на последних страницах книги, наполненных самыми воодушевлёнными настроениями автора и героев, победивших «тёмную сторону» – в себе самих и в окружающем их мире. И тогда ты приходишь к выводу, от которого и хорошо, и грустно – потому что вряд ли ты обретёшь с этой мыслью понимание даже у единомышленников – что человек призван всегда бороться с тьмой, но он не может и не должен её победить, потому что только равновесие между этими двумя началами даёт истинную жизнь и истинную мелодию души.

Что же касается прочитанной книги, то было интересно наблюдать за тем, на что отзывалась собственная душа – и было это, скорее всего, не то, что сама автор считала в своей книге наиболее важным. Любовь Авдотьи и Степана. Неправильная, некоммунистическая, но бессмертная в своей жертвенности – бессмертная во времена любой религии и любого общественного строя, когда человек отказывается от своего личного счастья ради долга, ради близких, ради блага других. Смерть Алёши – нелепая, случайная, и оттого особенно трагичная, если смотреть с земной точки зрения: почему же молодым ушёл именно он, самый лучший, не сомневающийся в своём пути, казалось бы, с детства предназначенный к тому, чтобы стать строителем передового коммунистического общества? Но не закономерно ли, что именно эта смерть и прорастает зерном жизни, вокруг которого колхозники строят своё новое, счастливое будущее… и которое звучит нотой истины, искупающей всё наигранное, для меня, того самого представителя нового поколения, для которого их мечты стали иллюзией, возводимое ими здание – легко рухнувшей декорацией, а бог, в которого они верили – дьяволом?

…И, с одной стороны, эта истина об утопиях трагична для человеческой души, а с другой – только так и постигаешь, что трагический опыт не бесполезен, как не бесполезно всё, во что мы вкладываем все силы своей жизни, а иногда и самое жизнь — забвение может постигнуть плоды земные, но песня сердца, рождённая мечтами и болью, разочарованиями и победами, всем, что мы пережили со всей искренностью, звучит вечно.