3

«I'm an alien, I'm a legal alien…» (Sting)

Немного странно было читать эту книгу (ведь аннотация позиционировала автора как одного из лучших писателей современного Египта), поскольку поначалу у меня складывалось полное впечатление, что я попала во времена советского нацлита, настолько примитивной показалась стилистика, незамысловатым - сюжет и прямолинейными - мысли. Казалось, что я читаю не истории из жизни египтян в Чикаго, а некий идеологический памфлет. Даже не верилось, что события происходят в наши дни, а не в какие-нибудь 70-е годы XX века. Не раз и не два мне хотелось бросить книгу, и только любопытство, что же обнаружится в конце всех этих приключений египтян в Америке, заставило дочитать до конца.

В книге много героев, полно всякой околоуниверситетской повседневности, есть несколько дневниковых записей и грустных предысторий, призванных что-то объяснить читателю из жизни и мотивов переезда героев, а также немало политического пафоса и бесконечные апелляции к воле Аллаха. В целом это, конечно, составляет небольшой и очень житейский срез мигрантского сознания: Америка даёт шанс, молодые египетские специалисты пользуются им по-разному; старые делятся опытом жизни и карьеры вдали от Родины и переживают пароксизмы ностальгии; американская профессура неоднозначно приемлет способности и перспективы арабских исследователей – стык сознаний, стык культур, стык ментальностей. Кто-то из египтян пытается любым путем сделать политическую карьеру и сотрудничает со спецслужбами, кто-то решает свои личные и сексуальные проблемы, кто-то совершает акт милосердия в отношении старого врага, кто-то борется за торжество справедливости, кто-то оказывается в гуще этнических противоречий, а кто-то, как и все мы, не всегда справляется с собственной личностью. Вполне житейские и по-человечески понятные и знакомые истории сплетаются в довольно пеструю, но драматическую картину современной аккультурации.

Читать было скучно, хотя я и допускаю, что кому-то эта книга покажется психологически близкой. Но у меня посопереживать героям как-то не получилось, их истории показались довольно обыденными, а проблемы воспринимались несколько отстраненно. Тем не менее, думаю, что в итоге мне чуть лучше стала понятна арабская/египетская ментальность: эти люди действительно мыслят по-другому, у них свои мировоззренческие фреймы, другие ценности и когнитивные ориентиры, во многом сфокусированные на религии. Пожалуй, больше всего схожести обнаружилось в чувствах, но ведь чувства в их переживании (не в проявлении) вообще представляют собой универсальную человеческую данность, которую трудно интерпретировать иначе, чем испытываешь. Так что я пыталась прочитать эту книгу чувствами, но осталась равнодушной.