5 Метафизический словник

Почему бы тебе не собрать словарь слов, которые составили бы одну книгу, и не дать возможность читателю самому построить из этих слов своё целое?

"Хазарский словарь" не случайно считается главной книгой Милорада Павича. Сербского писателя порой упрекают за то, что форма его книг порой превалирует над содержанием. Но "Словарь" - это пример почти идеального баланса формы и содержания, которые взаимно обогащают друг друга, так сказать, "в единстве и борьбе". "Нелинейная проза", хоть и изобретена, кажется, вовсе не Павичем, в его "Словаре" рассыпается пёстрым трёхцветьем мозаики, которую каждый волен собрать так, как считает нужным, и ровно в том порядке, который установит сам. "Никакая хронология здесь и не должна соблюдаться, она не нужна", - предупреждает Павич. - "Каждый читатель сам сложит свою книгу в одно целое, и получит от этого словаря, как от зеркала, столько, сколько в него вложит". Должен сразу предостеречь - это литературное путешествие для подготовленных читателей, больше того - для настоящих следопытов. Идти по следам того или иного персонажа увлекательно, однако со следа легко сбиться - а ещё проще забыть, откуда шёл. Поэтому, поплутав между страниц, я просто взял и прочёл словарь, как обычную книгу, статью за статьёй. И такой способ тоже имеет право на существование.

Буквы также можно сравнить с частями одежды... В разном возрасте содержание книг для любого из нас будет различным, потому что мы по-разному комбинируем одежду. Сначала "Хазарский словарь" кажется грудой неразобранных букв, имён и псевдонимов. Но со временем, одевшись, можно получить от него гораздо больше...

По мере того, как в процессе чтения складывается общая картинка, три микрокосма, три смежных мира - христианский, иудейский и мусульманский - со своими ангелами и демонами, приметами и мифами сопрягаются друг с другом. Статьи "Словаря" - детали конструктора, из которых можно собрать модель Вселенной и, выйдя за границы трёхмерности, хотя бы приблизиться к истине. В своём стремлении увидеть вечность, в которой сплелось воедино всё то, что когда-либо было и будет, Павич напомнил мне Борхеса. Роднит двух писателей и любовь к постмоденистской литературной игре на грани (или даже всё-таки за гранью) мистификации. Однако в чём Павич выигрывает, по моему мнению, так это в богатстве образов. Они в "Словаре" как будто почерпнуты из сновидений и словно бы имеют запах и вкус - пёстрая россыпь сладких, пряных, солёных, как соль... Собственно, богатство языка и других средств выразительности вкупе с новаторской формой подачи и глубинным философским смыслом превращают "Хазарский словарь" в настоящий шедевр современной литературы.