5 Спаси книгу - унеси с помойки!

Любовь моя, 50 - это два раза по 25!

Вот завел меня заводной Леонид Ильич Брежнев со своей "Целиной"! Как же так: до сего дня не написал отзыв на одну из "эпохальных" книжек моего детства. Поправился.

А тут ведь как? Раз завелся, то пройти мимо Владимира Семеныча (https://www.youtube.com/watch?v=UajZyCuIvnM) - как можно даже помыслить, что можно пройти???

И, как оказалось, мило ещё одной грани 70-х - куда же деться от Виктории Самуиловны? Не, не было у неё в то время о "юности старости" - 50-летней женщине и её мире, - не было тогда ничего. Молода была для "юности". Была, подобно героине "Телохранителя", молода, ярка, окружена поклонниками и любовниками. Которые, представьте, схлынули, "осели около собственных жен". Осесть-то - осели, а осадочек-то прежней жизни, остался! И вот вышел наружу. О чём и пойдет речь.

О любви речь. О любви к той самой, которой сегодня чуть меньше, чуть больше 2Х25.

Как же это всё обманчиво: городской рассказ, женская литература, обложки в традиции первоначального накопления капитала - отфотошопенные правильные молодые красивые лица женщины и мужчины - ничего личного, только бизнес, расширяем целевую аудиторию! А тогда, моя любовь, когда нам не было не то, что 25-ти, 15 или 16 в каком-то лохматом 79 году, могли бы тогда думать, что придет "юность старости"? Не могли, не хотели, не представляли. Да и не хрена не знали, что будет в этом промежутке жизни - от 15 до 50! А как же это хотелось понять - чё там у вас в головке 15-летней? Чё хотите? А хотите ли так, как мы? Или как-то там по-особому? А кто-то из вас уже вполне себе и опыт имел, и сравнение, при случае, мог провести. Но нам-то тогда было простительно, у нас же в этом отношении -задержка в развитии, что с нас взять?

А сейчас, когда нам чуть больше-чуть меньше 2х25, скажи, любовь моя, чего мы не знает о друг друге? О той жизни, что была между 15 и 50-ю? Чего мы не знаем? А ведь и сейчас - открытие за открытием.

Я догадывался о себе: есть то, в чем себе признаваться стыдновато-приятно. Но что у тебя там с этим, в твоей головке? В "Корриде" Виктория Самуиловна сказала, что в твоей головке: хотела ты этого и так, но росли-то мы при тоталитаризме, где свободное проявление того самого - понятно - тюрьма народов и личностей! А оказалось, что никуда это всё не девается, а скапливается в одном месте твоей восхитительной и такой же желанной, как и 35 лет назад, головке. Только вот нужно было, чтобы просто подлец, как оказалось по факту, замшелый и заплесневелый, пришел и открыл тебя для тебя. Он отымел тебя, подобно тому, как это происходит и в первый раз, не самый удачный, чаще за который потом краснеешь, он отымел тебя, прося, умоляя сказать, что любишь его. Он обещает тебе быть хорошим еврейским мужем, а... что произошло потом, после возвращения из командировки-творческого процесса, ты догадываешься сама, верно?

Любовь моя, тебе чуть больше, чуть меньше чем 2х25. У тебя всё состоялось. Отгорело, отжило, ну, или почти отжило. Виктория Самуиловна пишет о тебе=себе, что счастья хочется в любом возрасте, это ведь, правда, девочка моя? Ты видишь, как она продолжает течь, эта Лета, и никакие плотины и дамбы не остановят её воды, никакие. Может что-то произойти экстра, как в "Стрельце", когда буквально с неба падает 1 миллион долларов. Но "тот, кто идет по жизни шутя" - стрелец-Костя, принеся этот миллион к тебе в качестве отступного, наверное, догадывался, что бандюганы всё равно найдут и его, и миллион. Но ты, получив деньги, ты знала лучше его, что вернется он, что вычислят его, что сохранишь ты эти баксы, и снова подставишь плечо, вернув их тогда, когда нужно. Ему нужно. А тебе-то - как они нужны тебе!

Золушка - Виктория Поросятникова, "Свинячья победа" - любила-любила телеведущего, и на тебе - вышла замуж за него. Чуток фантастично. Но Виктория Самуиловна-то - она же - из эпохи тоталитаризма, где были "хорошие мелодии", не решилась написать "хорошие песни", дань времени, нынешнего времени, - она росла на фантазия и пороках добра, любви и надежды, потому Вика Поросятникова и находит свое счастье, она его заслужила. Дуростью своей из тоталитаризма, где научили её, что обижать больного ребенка - подло и грех, и потому она и становится для неё единственной. Потому ... впрочем, прочтите, обещаю вам, не пожалеете.

Здорово всё, спокойно, мудро и здорово! Ведь нам уже чуть больше, чуть меньше 50 - юности старости. Которую ещё тоже предстоит прожить, любовь моя, ровесница моя. И эти строчки - именно тебе, чуть постаревшей, но такой же родной и любимой. Как и в 15.