3

Золотые времена викторианской Британии. Роскошный океанский пароход рассекает волны Индийского океана. Среди пассажиров несколько миловидных дам, несколько скользких типов и - главный герой - молодой человек миловидной наружности, не знающий трудностей материального свойства. Всё должно бы идти как по маслу - однако, и любой читатель непременно об этом догадается - буквально из ничего на борту разворачиваются События, а всех героев ожидают Приключения разной степени романтичности и кровавости...
Вот нет всё же ничего нового под луной. Не далее как 10 лет назад я зачитывался книгой с описанным выше сюжетом. Это была тонко написанная, будто бы чистовым рубаночком выструганная вещь в строгом черно-белом переплете, иллюстрированная подобием гравюр XIX века. "Левиафан" авторства г-на Б. Акунина. Сейчас в моих руках очень похожая книга - "Бумерангъ" маститого телепутешественника Дмитрия Крылова.
Что ж, 10 лет прошли не зря - по крайней мере, с точки зрения российского книжного дизайна. У томика "Бумеранга" - пожалуй, даже более стильный, чем у "фандоринской" серии, цветной переплет "под старину" (ну совсем как в серии "Книги с историей" издательского дома Мещерякова). Бумага из газетной прогрессировала до мелованной - правда, вместе с тем подрос и шрифт, став этаким "дружественным для первоклассника". Иллюстраций больше, а проработаны они тщательнее - спасибо художнику М. Островской. В отношении же содержания... Да, и здесь десятилетняя эволюция пишущих и читающих по-русски очевидна. В какую вот только сторону?
Начнем с того, что "Бумерангъ", по всем параметрам довольно крупная повесть, написан откровенно лаконично. Возможно, из-за этого и крупный шрифт, и мелованная бумага - чтобы при скромном объеме текста продукт получился красивым и объемистым? И это не лаконичность пушкинской прозы, где "высушено" каждое лишнее слово; скорее, это похоже на непроработанность текста. Мы читаем, по сути, не художественную прозу, а нечто вроде кинематографического сценария в расширенном виде; скетч, где автор описывает возникающую перед его глазами картинку - весьма схематично, доверяя читателям достраивать ее в своем воображении.
Увы - и это второе "но" - схематичность изложения не избавляет читателей от совершено затертых, банальность на банальности, приемов в описании. Открываю книгу наугад: "Барышня была необыкновенно стройна, с классическими правильными чертами лица, белокурыми волосами и (да, запятой нет! - arazm) держалась она с удивительным достоинством"... Этот пассаж необыкновенно скучен, с классическими правильными оборотами, выверенными пассажами, и читается он с удивительной скоростью. Проскакивает, собственно, по пищеварительному или какому там тракту, нигде не застревая, как маслом намазанный. Прекрасное качество текста для - да, пожалуй, именно для тележурналиста. Книгу писать, всё-таки, стоило бы менее стандартно.
Впрочем, Дмитрий Крылов, на самом-то деле, пытался сделать текст именно что необычным, свежим, "не как сто тысяч других акуниных". Попытки эти столь же очевидны, сколь и беспомощны. Автор, вопреки традиции такого рода произведений, включил в текст повести прямое указание на первоисточник и даже предпослал основной текст волнующим описанием знакомства его, автора, с оригинальной версией "Чековой книжки". Кстати, это реально лучший фрагмент во всей повести. Далее, Крылов (не условный рассказчик, а именно что Дмитрий Крылов из плоти и крови, со всеми его эмоциями и стереотипами) постоянно, на каждой почти странице, прерывает ход изложения пространными ремарками, усыпает многоточиями. К черту, всё это хорошие специи для текста, но, во-первых, к ним должен полагаться сам текст, а во-вторых, специй не должно быть много.
Наконец, решительно непонятно - что же собой представляет текст со стилевой точки зрения? Пытался ли автор стилизовать его "под рэтро" или это такая хитрая постмодернистская игра? Впрочем, я склоняюсь к мысли, что и то, и другое справедливо - вот только ни одно из указанных намерений так и не было до конца воплощено.
В сухом остатке - интересный сюжет (спасибо Ф. Анстею?), некоторая - прямо скажем, не слишком сложная - мораль и довольно-таки неопрятно сделанный текст. Который дорого, но опять-таки не до конца опрятно издан (право же, 400 страниц мелованной бумаги крупным шрифтом, да еще на мраморной фактуре - это больше напоминает промо-буклет-переросток, чем художественную литературу)...
Напомню: десятилетие назад повести Акунина (сделанные на голову качественнее!) читающая публика полагала поп-литературой - и не предъявляла к ним особых требований. Сейчас - публика, видимо, готова принимать и продукты такого уровня, как "Бумерангъ".
Любопытно было бы узнать, в чем причина появления у "Эксмо" и Дмитрий Крылова такого странного текста. Нельзя ведь сказать, что автор бескультурен, неотесан, неграмотен - ни в коей мере, Крылов и культурен, и грамотен, и начитан. Видимо, дело в том, что автор - до мозга костей телевизионщик. Визуал. Человек, мыслящий кадрами, а не текстами. Дайте хорошему писателю в руки камеру - ведь не снимет ничего приемлемого, люди смеяться будут! Так и тут.
Моя догадка, кстати, подтверждается еще, как минимум, одним примером. Есть у еще одного прекрасного телепутешественника, Павла Любимцева, серия краеведческих книжек. О Москве, в том числе - я такую как-то читал, впечатления точно те же самые. Много сентиментальностей, много внимания к драгоценной персоне автора - и, скажем прямо, недостаточная глубина проработки материала.
К чему я это всё... Дорогие и любимые телевизионщики, художники, документалисты! Книга - штука чуть посложнее, чем просто собранный под обложкой текст. Не верьте издателям, которые готовы выпустить что угодно за подписью человека с телевизионной фамилией. Помните: поддаваясь искушению написать "телекнижку", вы губите литературу- примерно так же, как высокую визуальную культуру губят видеоблогеры;)