5

Возможно, я имею предубеждение к французской литературе, но чтение первых глав меня неудержимо раздражало. Раздражало многословие, поверхностность, физиологические подробности, дежурные упоминания общественных проблем вроде запрета абортов, всякие политические ксенофобские умозаключения и еще раз многословие. Думаю, ну это французы, а что ты хотела? Так и звучал у меня поток непереводимой неумолкаемой французской речи в ушах. Бла-бла-бла.

Говорят, наличие домашнего питомца у героя всегда добавляет ему очарования и я, так и быть, - из-за него немного терпела. У меня тоже питомец и если бы вы знали сколько размышлений, порой мучительных, требует реализация его здоровой жизнедеятельности. Нет, мышей я не ем, кошек не гоняю, но мне нравится как пахнет собачий корм, впечатляет его состав, описаный на этикетке, а котам я не доверяю. Ношусь я со своим питомцем по свету, где он только ногу не задирал! И даже в кабентах государственных учреждений и ведомств. Пытался, спрашивал разрешения. Я не позволила.

А потом до жирафа дошло, что все не просто так! Что это нет, не сарказм, это самый настоящий стеб! Да еще на тему французского бла-бла-бла. На тему подробностей физиологических потребностей и пикантных мест. Ксенофобских умозаключений и эпитетов в адрес жителей бывших собственных колоний (ха-ха). И танцы с бубнами вокруг «а поговорить» или иначе называемых общественных проблем - абортов и голодающих.

Какое же облегчение я испытала! Вот нашелся француз с самоиронией! На самоиронию в национальном контексте мало кто способен. У нас так вообще если само-, то самобичевание. Речь в романе от первого лица и я так зауважала главного героя! Какой же он умный, господи! Воистину, самоирония это показатель высокого интеллекта. Иначе как объяснить его быстрое «выздоровление», умение не ударить в грязь лицом в трепетный момент? Не иначе, по французски приврано. Но самоиронии я верю. Верю, голубчик, верю.

Что сказать, я смеялась. Смеялась над проблемами человека в большом городе, в стране с имперскими замашками, над ранимостью и одиночеством головы (так пишут про моего питомца в официальных таможенных документах; мопс;одна голова), над глупой влюбленностью, над неуместно выпирающим интеллектом и красноречием. Над. Да, смеялась над. Вроде как смотрю свысока и смеюсь. Вроде как меня не касается, как будто я всем этим не страдаю, меня отпустило и мне дано право смеяться. Дано автором. Редкое ощущение.
Счет в пользу французской литературы.