3.5 Из троянцев в римляне

Судьба Энея очень интересная. В том смысле что разнообразная. В греческой традиции мы видим одного Энея, в этрусской – другого, в латино-римской – третьего. Как и любой другой мифологический персонаж он имеет несколько прототипов. Но мы не будем рассматривать все традиции, обратимся лишь к латино-римской – Эней предок римлян.
Хотя давайте ещё немного сузим наш предмет, Эней в трактовке Вергилия. Все таки латино-римская традиция имеет несколько сюжетов.
Свою жизнь Эней у Вергилия получил благодаря «Энеиде», а у Вергилия Эней получил свою жизнь благодаря Октавиану. Все началось с обещания Вергилия составить поэму о деяниях Августа. Оно было дано в «Георгиках» и не выполнить его, означало нажить серьёзные проблемы.
Вергилий приступает к созданию поэмы. Планировалась историческая поэма с мифологической перспективой, получилось наоборот. Ничего страшного, главное что упомянул род Юлиев и самого Октавиана. Упомянул – значит увековечил.
При создании «Энеиды» у Вергилия возникла проблема. Поэма должна быть патриотическая, но герой бежал с охваченной огнём родины. Надо сделать так чтобы Эней не выглядел трусом. Сюда можно добавить разговоры о переносе столицы на восток в Трою, чего тоже нельзя было допускать.
Наверное, все эти факторы и увели поэму в мифологическое русло. Герои Вергилия говорят про предназначения и все в этом роде. Эней не трус – его судьба предопределена. Назад в Трою нельзя – судьба римлян связана с Лацием. Ну и так далее. Чтобы создать конфликт вводятся боги заинтересованные в деле Энея, так и его противники. Как обычно против – Гера (Юнона), она всегда питает ненависть к земным детям Зевса и их потомкам – традиционный мотив греко-римской мифологии. В «Энеиде» Гера покровитель Карфагена, который как известно уничтожат потомки Энея (римляне). И ей ни в коем случае нельзя допустить успех миссии троянского юноши. Опять таки, на мой взгляд, здесь фатализируется судьба Карфагена. Это не мы – римляне, такие плохие, его уничтожили, а все предопределено богами. Я думаю вы уже заметили как много я говорю про богов, в поэме их так же много, поэтому «Энеида» хороший учебник для изучения римских божеств и сравнения их с греческими аналогами.
В поэме присутствует множество элементов, сопоставимых с Гомером. На мой взгляд их можно разделить на три вида. Первый – повторения. Это то что мы видели у Гомера, и в небольшом изменении видим у Вергилия, например, Эол грозно дует и сбивает героев с пути (правда подано с большими отличиями, но все же), описание щита на котором изображены знаменательные моменты римской истории/описание щита Ахилла. Второй – пересечения. Сюда можно отнести встречу на острове циклопов командой Энея спутника Одиссея. Третий – обманки. На мой взгляд Эней использовал приём обманок в тексте. Вот вроде знакомый по Гомеру эпизод, ты начинаешь его предугадывать, понимаешь чем должно кончиться, но тут происходит поворот в другую сторону и ты остаёшься в недоумении.
Я бы назвал «Энеиду» «Гомер наоборот». Ведь мы помним что в «Илиаде» – сражались, а в «Одиссее» – странствовали. У Вергилия начинается все со странствий, а заканчивается войной. Наверное, тоже сознательный приём.
Невозможно не отметить поэтичность Вергилия, яркие образы раз за разом вспыхивают в твоём воображении, вот искривлённое болью лицо Энея, увидевшего костёр на далёких землях, вот испещрённый сединами Менот летит с корабля, вот несчастный Нис, повержен кровью быка, а вот плачущая мать на стене укреплений. Все это погружает тебя в поэму, ты чувствуешь себя участником эпоса.
А теперь представьте что произойдёт, если непревзойдённую поэтичность сочетать с патриотическими призывами. Представили? А теперь сравните ваши представления с автором:

Римлянин! Ты научись народами править державно –
В этом искусство твоё! – налагать условия мира,
Милость покорным являть и смирять войною надменных!

Вот как-то так и получается, да.
Но не стоит обвинять Вергилия в том что он «карманный поэт» Октавиана. Во-первых, он не говорит о роде Юлиев так уж и много. А во-вторых, и вовсе хотел сжечь рукопись, правда ему не дали этого сделать.
Сначала «Энеида» мне понравилась, затем я заскучал. Последние книги читал через силу, справился. Но ожидал я, конечно, большего.