5 Роман-калейдоскоп

Я положил перед собой три сотни листов, над которыми корпел зазря, пытаясь написать о зле, потому что оно – я уже понял – невыразимо словами и загадочно, как и вера, и на оборотной стороне страниц, словно это был своего рода палимпсест, стал сочинять письмо, подходящее нынче, как мне кажется, к концу, ибо я добрался до hic et nunc (здесь и сейчас).

Помните, в детстве у многих были игрушки-калейдоскопы? Смотришь в него, крутишь потихоньку и изображение меняется стоит лишь пошевелить рукой. Так и этот роман, лишь чуть-чуть отвлечешься, а перед тобой уже новая картинка, не менее яркая и завораживающая чем предыдущая, хотя порой и ужасающая одновременно. Повернули, и вот средневековый монастырь, в котором умирает от болезни отец-настоятель, а последний оставшийся в живых послушник еще не знает, что смерть, преследовавшая его более тридцати лет, уже стоит за дверью. Покрутили еще немного, и перед нами позор рода людского – Освенцим: кашляющая старуха, прижимающая к груди скрипку, единственное, что успела прихватить по дороге от праздничного стола к газовой камере, семилетняя девочка с грязной тряпкой в руках, последним напоминанием о доме, люди, так и не осознавшие до конца, что им отказали в праве быть людьми. Снова поворот, Испания середины 20 века, режим Франко, но семью Ардеволов это несильно волнует: богатый дом, прибыльный магазин, гробовая тишина, в которую погружено все семейство. Люди, которых ну никак не назовешь семьей, просто у них есть все, кроме искренней привязанности друг к другу.

Пласты этого грандиозного романа наслаиваются один на другой, картина сменяется абсолютно неожиданно, предупреждений не будет, но, прочитав где-то четверть, осознаешь, что они и не нужны. Зачем разделять друг от друга монологи Николаса Эймерика, безжалостного и беспощадного инквизитора, и Рудольфа Хёсса, начальника Освенцима? Они ведь вторят друг другу, какая разница, чьим именем они прикрываются, и служение кому избрали в своей жизни. Нет никого страшнее тех, кто уверен в своей правоте. Один служил Богу, другой обожествленному вождю Гитлеру, искренне и пламенно веря в свое правое дело, они уничтожали, пытали и обрекали на смерть бессчетное количество людей. Не от жадности, не из мести, а «делая мир лучше», что может быть страшнее?..

Роман поднимает множество тем: здесь и взаимоотношения родителей и детей, и плата детей за грехи родителей, и холокост, и режим Франко, и вопросы веры, и любовь, и дружба, но главным, мне показался, вопрос автора о природе Зла. Почему высшие силы, как их не назови, позволяют злу твориться? Почему одни люди готовы уничтожать других самыми изощренными способами, хотя они даже и не знакомы? Можно ли искупить чудовищное зло, посвятив жизнь спасению других жизней? У автора нет готовых ответов, на эти вопросы каждый должен ответить себе сам, но читать его измышления было очень увлекательно и познавательно.

В книге множество героев, они пересекаются, смешивая правду и вымысел, желаемое и действительное, наслаиваются одна на другую эпохи, наслаиваются одна на другую людские судьбы, но в центре всегда все же остается Адриа Ардевол. Нелюбимый ребенок, в котором родители видели только большую одаренность. Отец хотел сделать из него ученого, мать хотела видеть блестящего скрипача, но, как часто, к сожалению, и происходит в жизни, родители, год за годом отказывались спрашивать и слышать, чего хочет он. Неудивительно, что самые радужные детские воспоминания связаны у него не с ними, а с домработницей и продавщицей в семейном магазине. Всю жизнь он хотел только счастья, но не знал, как его получить. Подменял эмоциональное материальным, не видел того, что происходит перед глазами, слишком поздно оценил тех, кто был совсем рядом. Несмотря на некоторые его поступки, мне его искренне жаль, ведь идеальных людей не бывает, а покорёженное в самом начале жизненного пути, сложно выправить и распрямить…

Неоднозначные чувства вызывает у меня и лучший друг Адриа - Бернат Пленса. Притягательная, но противоречивая личность. Великолепный музыкант и посредственный писака. Отличный друг, готовый на все ради Адриа, с которым они с детства неразлучны, и невнимательный до бесячки муж и отец, занятый чем угодно, но только не семьей. И его конечный поступок кажется на первый взгляд предательством, но почему-то мне кажется, что Адриа бы ему это простил, не задумываясь.

Вообще о концовке хочется сказать отдельно. Несмотря на все эти наслоения, так присущие постмодернизму, несмотря на сплетение правды и вымысла, книга очень жизненная, особенно концовка. Судьба скрипки, окажись она в руках своего настоящего хозяина, отдавала бы волшебной сказкой, счастливым концом в мире, где они так редки. То, что произошло гораздо реальнее, прозаичнее и, хотя отдает грустной ухмылкой в сторону человеческой натуры, больше подходит самому тону романа.

Не знаю... Я написала уже немало, но поток мыслей в голове не прекращается и, как всегда, прощаясь с прекрасной, зацепившей что-то внутри книгой, кажется, что не сказал о ней и половины того, что хотелось. Я раздумывала, добавлять ли ей статус любимой, или просто поставить высшую оценку. Но сейчас уже не сомневаюсь, ведь когда-нибудь я снова достану с полки этот увесистый томик и погружусь в местами страшный, местами трогательный роман о людях, их природе и их судьбах.

Дальше...