5 Ом мелафефон, или Я опять читал Пелевина и ничего не понял

Уже в который раз я читаю Пелевина и думаю о том, что надо бы написать на него хвалебную рецензию полную восторженных хрюков и радостных повизгиваний, но каждый раз, прочитав Пелевина, я думаю, что было круто и… больше ничего не думаю. Я подхожу к зеркалу во весь рост и говорю: «Пашенька, оторвать тебе ноги выше колен! — ты можешь говорить о чём угодно и сколько угодно, неужто ты не можешь сказать ничего про Пелевина?» Действительно. Я стою, смотрю на своё отражение и понимаю, что мне действительно нечего сказать кроме того, что книга крутая. На таком рецензию не построишь, даже если подробно описать весь диалог с зеркалом. Хотя это было бы очень по-пелевенски: пустая форма для рецензии, омм. Книги Пелевина для меня всегда мощный стимулятор: я постоянно останавливаюсь, что-то перечитываю, надолго задумываюсь, ищу какую-то дополнительную информацию — чтение Пелевина для меня скорее не чтение, а изучение текста. Поэтому на пострефлексию мне не остаётся сил и, собственно, не остаётся ничего над чем рефлексировать, ибо всё уже выработано в процессе. Она задаёт мне диалог с самим собой, чем исчерпывает необходимость высказаться после.

Чтение Пелевина это всегда игра. Он даёт загадки, какие-то фразы, которые надо понять и либо принять, либо опровергнуть. У него нету правды-неправды, у него именно есть игра, которая самодостаточна и не требует критерия абсолютной правдивости, каждый сам для себя решает, что правда, а что нет; а в итоге это всё равно всё игра и иллюзия, так что никто не ошибается, потому что правды нет, как нет и неправды. Его книги, как матрас Дормео, который приобретает индивидуальную форму твоего тела. Его книги очень индивидуальны и нацелены на личное восприятия и наложение их на свой мир и знания.

Пелевин достаточно однообразен, он пишет об одном и том же, но… кажется, так делают все авторы. И мы им это при определённых условиях прощаем. Впрочем, идея мультиверса навязчиво засветила в творчестве Виктора Олегыча не так давно и он достаточно плотно сел на этого конька, как мне кажется, достаточно интересного. Это очень утешительная идея, она как бы является выходом из некоторого кризиса существования. Кажется, впервые в развёрнутом виде она предстала в «Цукербринах». В этой книге он сплетает эту идею с теориями заговора, некоторой Матрицей и всё такое прочее. Круто, короче.

Ещё одна толстая тема Пелевина — это продолжение темы Великого Инквизитора из «Карамазовых». Он даже его где-то поминает порой (может и не в этой книге даже). Вся эта конспирология началась, как мне опять-таки кажется, именно с того же самого Инквизитора. Достоевский — первый конспиролог русской литературы, да-с. Человеку нельзя давать свободу, потому что он не знает, что с ней делать; человеку нельзя говорить правду, потому что он не поймёт её и не захочет её. Человеку надо давать только то, что он хочет, а это — красивенькая ложь. Посмотрите наиболее популярных блоггеров. Может она местами и неприглядная (эта ложь), но к ней все так привыкли, что уже по-другому не могут.

Традиционно много игры слов и смыслов. Он крутит и вертит привычные нам штуки, показывая их под новым углом. In God we trust или всё же In Gold we trust? И тому подобное. Потом сакральное имя из четырёх букв. Gold, кстати, тоже четыре буквы — совпадение? Вот так и читаешь Пелевина, не всегда понимая где он о чём-то шутит, где троллит, а где ты сам находишь то, чего там заведомо нет — беспроигрышная игра, короче.

Пелевин всегда на самом гребне волны модных трендов, он прямо как серфер в этом деле. Весь мир утонул в фейсбуке? Напишем роман! Весь мир впал в изотерику? Пишем повесть! Все мы в матрицы? Да ваще не вопрос! И так это уже длится несколько десятков лет, регулярно романы на горячие темы. Можно не смотреть новости и раз в год просто читать Пелевина. Подробностей не будет, но общие схемы о главных событиях года получишь. Если историю собираются изучать по «Игре престолов» (судя по одной из недавних ЛЛ статей), то историю наших дней можно будет смело учить по книгам Пелевина. Он всегда извлекает основную суть происходящего и переводит её в художественную форму, что-то похожее на басни Крылова, только в виде романов.

И, кажется, это всё, что я могу сказать об этой книге. Возможно, где-то в другом варианте вселенной я буду более конструктивен и таки напишу нормальную рецензию. Но в этом варианте вселенной я косноязычен и не умею формулировать свои мысли, а может мыслей у меня нет и я тут всё симулирую, как и положено это нормальному человеку нашей эпохи.