4

Темнота.

"Земля" подобна винтовой лестнице, которая ведет читателя все глубже и глубже в бездну, из которой сложно вырваться. Всё, что когда-то было кому-то важно, все, кто когда-то был властелином становятся жертвами своих пороков, или тех, от которых бежали. В качестве небольшого отступления, отдельное отвращение у меня вызывает леди Спента, которая так искренне сопереживала самым немощным, которая так любила своего онемевшего сына, в конце концов оказалась такой же лицемеркой, как и многие. Встав лицом к смерти, не успев надеть траурные одежды, уже представляла себя английской леди. И как оказалось ей единственной из двух семей посчастливилось добиться возвращения достатка, даже пусть в другой стране, отказавшись от забот над своим дорогим мальчиком. Как, я все задавалась этим вопросом, как она могла совмещать в себе добродетельность и жесткосердечие, как не вызвала ни чьих сомнений? Неужели она сошла с ума, как и все, кто ее окружал? И все же она не самый пугающий персонаж, она не Ведьма.

Средоточие горя, поломанных судеб, предательств и природных катастроф просто зашкаливает в этой книге. Разрушение мечты, потеря ориентиров в жизни на фоне разрушения империи и воссоздания на руинах нового государства, как и столкновение двух соседствующих миров уже не кажется таким ирреальным.
Иногда чтобы полюбить нужно даже меньше, чем один взгляд, не обязательно сталкиваться взглядом, обмолвиться словом, порой ты просто ощущаешь, что это оно то самое, именно то, что должно стать смыслом твоей жизни, зачем только строить вокруг себя стены, придумывать причины для откладывания, давать глупые клятвы, зачем. Больно разбивать колени об острые камни.
Не просто темнота, а чернота сгущается и я не могу избавиться от своего мысленного спуска в подземелье, кажется, что сбежав вниз ты избавишься от всех проблем, от ненависти людей, от презрения к самому себе, насколько это может соответствовать истине? Что хотел достичь Ормус в своем первом падении с пьедестала? Хочет ли человека найти себя или же он просто пытается сбежать от своей сущности.

Побег. Побег Вины поступок одновременно идиотский, смелый и очень отчаянный. У вечной потребности сбегать находится предел, где-то совсем близко может оказаться точка не возврата. Роковая точка. Попытка сбежать от любви, такая же пытка.

Пытка для Рая. Пытка для бедной Персис, ненависть направленная в ее адрес Ормусом вполне логична. Если бы он предал свою любовь, настоящую, прельстившись на героический (ли? ) поступок. Она как тигрица всю жизнь сидела в засаде, ждала момента, когда дичь будет измотана настолько, чтобы ее заграбастать. Не уверена верила ли она в истинную любовь, что давало ей такую надежду всю жизни? Надежда, что мальчик перебесится и вернется к ней для создания уютного семейного гнездышка? Это все тот же эгоизм и лицемерие. Ни один человек не лишен этих качеств, только у кого-то они проявляются слишком очевидно, другие же тщательно их скрывают, прячась за маской то сострадания, то самоотверженной глупости.

Никто не был честен. Может быть, только Ормус? Но Вина? Кто как не они были наизнанку вывернуты? Вина на обозрение толпы в своем мировоззрении, в своей личной жизни ? А Ормус, кто кричал о своих предсказаниях и видениях, кто, к сожалению, так и не смог совладать со своей силой?

И Рай, тоже по-своему обладавший даром видеть то, что скрыто от других. Он действительно видел жизнь, город, людей землю, небо, любовь и смерть через глаза своих объективов. Все могло преобразиться одним велением его пальца. Чудо. Чудеса замершего навеки мгновения. Божественно.

Музыка была их божеством, культом! Их считали богами, сошедшими с Олимпа. Слишком многие. Только смерть смогла сделать человека Богом.

Кама, Ормус Кама, но Ормус это неважно, важно, что он - Кама - бог любви, идол постоянное коленопреклонение, восхождение на его ложе женщин, слишком многих, это должно было вызвать потребность создания жрицы. Вины. Мужчина должен быть богом или может быть богом для своей женщины, но нужно стать/ быть достойным такого поклонения. Ормус стал, затем поклоняться пришлось ему. Роли снова сменились.

Все в жизни перемешано, как можно понять количество циклов, в которые мы входим, встречая все те же лица, все тех же персонажей, тех же авторов? Как часто роли в жизни меняются? Где кто-то играл первую роль, потом становится на вторую. Где одна любовь способна заменить другую, вечный поиск замещения.

Как пролетающие мимо меня люди в креслах карусели: я вижу их лица их души то слишком близко, то невозможно далеко. Мельтешение красок и событий ударяет в голову как алкоголь, в конце все сливается в одно темное, кровавое пятно, олицетворяющее страх, боль, потерю, но как акварель густо нанесенная на белый лист, при желании художника смывается водой, и снова белый лист, пусть не такой первозданный как был, на нем отпечатки опыта, ошибок, я снова вижу проблески света, не все кончается бездной, где-то есть выход, все равно есть выход на поверхность. И впереди новая попытка и путь к любви.

Свет.