5 Люблю небо, траву, лошадей, а больше всего - море.

Когда читаешь книгу, и она тебе очень нравится, более того, с первых строк, с первой буквы понимаешь, что это буквенное нашествие – твое; и глаза твои это воспринимают, и сердце, чуть волнуясь, перестукивая принимает, и душа, рвется и возвращается, робкая и послушная,- воспринимает, все книжкины ситуации, сюжет и образы, все обволакивают тебя, томят и обостряют чувства, хочется пригласить друзей в теплый уголок дома , попить вместе чай, и надышаться вместе этим ароматным литературным воздухом. Но как передать свои чувства? И нужно ли делать это?
Я пишу о Марине Бориса Лавренева.
Хотя нет, все с начала.
Люблю небо, траву, лошадей, а больше всего - море.
Так начинается это необыкновенное по высоте чувств лавреневское произведение, написанное в 1923 год.
Первая строка, которая начинается со слова « Люблю» такая открытая, она такая тихая и в то же время удивительно романтическая, как будто руки протягивает и приглашает посетить все то, что любимо.
Люблю плоское, угрюмое Балтийское побережье.
Люблю голубой хрусталь Черного моря.
Люблю аквамариновую бледность Мраморного моря.
Люблю тяжелую, густо-лиловую влагу Средиземья.
А я люблю Босфор. Нет, не турецкий, хотя и у него есть душа, тонкая ранимая. Знаешь ли ты, что есть еще один Босфор? Босфор Восточный. С такой же сентиментально-трепетной и одновременно бунтующей душой. Он находится на другом конце света в заливе Петра Великого Японского моря, он соединяет Амурский и Уссурийский заливы и отделяет полуостров Муравьева-Амурского от островов Русского и Елены.
Знаешь ли ты, что есть еще один залив с таким же названием – Золотой Рог. И он очень похож на турецкий, и назван лишь оттого, что русским мореплавателям - первооткрывателям русского Дальнего Востока он напомнил тот берег.
Я живу во Владивостоке, на самом краю земли, откуда начинается день, и откуда мы отправляем гулять Солнце. А за каждым Солнцем непременно посылаем Луну.
Я здесь родилась и радуюсь, что могу ежедневно начинать свой день, здороваясь с морем: мои окна выходят на праздничный залив Золотой Рог. Он любит менять цвета. Ох, как любит. От вино – красного до ядовито- зеленого, от аквамариновой лазури вдруг серебристо-перламутровый.
Море любит преподносить неожиданности. А запах водорослей… Город пахнет морем. А дальше… очень далеко…
Там… - Тихий океан, един до всех Америк…
Мы с героем Бориса Лавренева корнетом Лавреневым любим море. Моря.
Но море не приняло его из-за непристойной близорукости. И смертельная нежность к обманувшему морю распустила в натуре юноши авантюризм и флибустьерские наклонности.
Оставался только побег. Из дома. И побег был свершен. И даже не требуется огромных усилий, чтобы ответствовать, куда же бежать - только к морю, к морю. К морю. В Одессу и дальше, за моря, туда, где живет свобода.
А потом свобода исчезла.
Европа в девятьсот четырнадцатом корчилась в судорогах воинствующей шизофрении, оглушенная тремя выстрелами сербского гимназиста, прогремевшими в древнем Сараево на набережной пересохшей речки Мильянски.
И на третий день войны корнет Лавренев ушел вольноопределяющимся в Елисаветградский гусарский полк. За полгода – два солдатских георгия, офицерские погоны, а по весне шестнадцатого хлебнул досыта вонючего завтрака из химического снаряда с желтым крестом. Впереди была Евпатория. Лечиться. Из русских людей Евпаторию мало кто любил. На курортах обычно играли в преферанс, пили по большой и кобелировали.
А здесь - тишина, умиротворенность. Степь и море. Море как степь, и степь как море. А над всем этим – небо – персидская тающая бирюза.
Поехавши к морю, корнет уехать от него уже не мог.
И вот здесь в жизнь корнета Лавренева навсегда вошла Марина.
Морская.
Женщина моря. Нет, не русалка. ПРОСТО ЖЕНЩИНА, УМЕЮЩАЯ ЛЮБИТЬ.
Ах, какая глубоководная любовная история случилась с корнетом Лавреневым у моря. На всю жизнь. На всю, такие высокогордые слова, как звучат – на всю жизнь. Или иные слова. Никогда. Уже никогда. Мы уже никогда не будем вместе. Или еще страшнее. Последняя встреча, последняя минута, последняя секунда, а потом – бездна. Один. Одна. Потом.

Вам – тишина и мир – мне свист урагана, стада испуганных звезд над морской бездной и торжественный хорал беспокойных валов

.
В советской литературе Борис Лавренев долго время носил ярлык «левый» попутчик. Его произведения были особые, революционно-романтические. Как удавалось? Как?
Кстати, несмотря на то, что главный герой повествует от своего лица и даже автор из озорства, простительного молодости, дал герою свою собственную фамилию, это не автобиографическая проза. Он клянется самыми страшными клятвами, что это просто рассказ, но в каждой правде есть свои увертки.

Любила Марина незабвенно

.

Она была тревожная, пламенеющая, необыкновенная

.

Было у нее тонкое крылатое тело, глаза – серые угли, вишневые горькие губы, лебединые гибкие и сильные пальцы

.
Было.
Люблю небо, траву, лошадей, а больше всего – море.
Люблю небо, траву, лошадей, а больше всего – море.
Люблю небо, траву, лошадей, а больше всего – море.
Люблю…..