4.5 Знание - это приговор

Как часто задумываемся мы о смерти? В юности не признаем её, буквально фонтанируя жизнью, но с появлением первых седых волос начинаем смутно подозревать о конечности бытия, если не вселенского, то нашего собственного. И кажется нам, что с кончиной нашей умрет также и Вселенная и наступит тот самый неотвратимый и пугающий Конец. В старости, ощущая дыхание смерти у самого затылка и потихоньку копя деньги на услуги Харона, мы фальшиво бунтуем против самой возможности нашей смерти, стараясь жить во что бы то ни стало и продлевая лекарствами хоть на день наше существование.
Но в глубине души мы понимаем. Мы всё прекрасно понимаем.
И в страхе, переполненные этим жгучим чувством утраты еще неутраченного, ждем самое загадочное событие в нашей жизни - наступление смерти. И только незнание точной даты конца создаёт ту интригу, что зовется жаждой жизни. А вот знание - это приговор.

В "Сумерках" Глуховский вновь обращается к теме апокалипсиса, на этот раз, предсказанного и ожидаемого. Он в довольно неожиданных тонах обыгрывает нашумевшую и затертую до дыр тайну календаря индейцев Майя, которая начинает оживать и претворяться в жизнь на глазах у главного героя книги. Профессиональный переводчик и заядлый холостяк, он получает анонимный заказ на перевод с испанского на русский некой старинной рукописи, оказавшейся чудовищным артефактом, содержащим в себе тайное знание и буквально ломающим реальность, раскалывая её на куски и впуская в сытую московскую действительность кровожадных и жутких древних демонов. Всё это ведет к необратимым и ошеломляющим последствиям, переворачивая с ног на голову жизнь персонажей, да и всего мира, существующего на страницах "Сумерек". Назовем его одним из бесконечного множества параллельных копий нашего мира.

Именно так Глуховский строит картину реальности в своей книге, очень смело рисуя его метафизичиский фундамент, основанный на возможности полнейшей иллюзорности бытия, матрицы в матрице, Вселенной, умещенной лишь в границах сознания.

Жизнь главного героя течет неспешно и, с одной стороны, несколько уныло, с другой, старомодно и, надо сказать, довольно комфортно. Московская сталинка, красный чайник в горошек на плите, печатная машинка вместо компьютера, неизменный кофе и одиночество. Таков наш герой. Но при выполнении загадочного заказа с переводчиком начинают твориться жуткие вещи. Думаю, Глуховский мог бы писать очень достойные хорроры, даром, что в таком ключе развивается добрая половина книги, изредка сменяясь текстами перевода с испанского на русский и перенося нас в 16 век в южноамериканскую сельву в компанию к конкистадорам.

Ближе к финалу сюжет делает весьма неожиданный кульбит, заставляя главного героя вместе с читателем начать с пренебрежением относиться ко всяким жутким демонам и обратить внимание на грядущий апокалипсис и абсолютно сюрреалистичный фарс, разыгрывающийся вокруг протагониста. Тут автор много и глубоко философствует о жизни и смерти, их восприятии нами, да и еще много о чем... Очень недурно получилось и всерьез заставило задуматься, а книги со смыслом - это всегда прекрасно.
Был ряд спорных рассуждений автора и сомнительных сюжетных ходов, из-за чего я и снизил балл в оценке, но в целом, бесспорно, чувствуется огромный писательский талант Дмитрия Глуховского. Великолепное владение словом, умение грамотно выстроить структуру книги и, самое главное, создать густущую атмосферу, являющуюся очевидным достоинством романа, делают его дико увлекательным. Меня книга затянула беспрецедентно сильно и была буквально проглочена, заставив зарыться в библиографию автора в поисках чего-нибудь еще этакого.

Атмосферный, мистический и сюрреалистичный роман "Сумерки" весьма самобытен и оригинален, более чем достойно смотрясь на фоне серого ширпотреба, штампуемого отечественными фантастами. Смысловая составляющая также выгодно отличает книгу, являющуюся прямо-таки небольшим цитатником интересных мыслей и буквально включающую читательские мозги. Дмитрий Глуховский, рассуждая о метафизических основах созданного им мира, касается при этом извечного вопроса страха Апокалипсиса, страха смерти. И жажды жизни. Хотели бы мы знать точную дату нашей смерти? Смириться? Сдаться? Что стали бы мы делать в последний день существования мира?
Стал бы неизлечимый больной сражаться с болезнью? Сложные вопросы, которые, возможно, и погубили империю индейцев Майя, фанатично веривших в предсказания, фатализм и предопределенность всего сущего...
Ответ прост.
Незнание срока своей смерти - шанс бороться и победить.
Знание - это приговор.