5

Сразу за два тома - делить их бессмысленно.))
Академическое издание издательства "Наука", что означает зачастую на треть документа две трети комментариев. )) Но поучительно.
Значит, Тургенев - всем известен, Анненков - критик и его друг. Сорок лет дружбы! Это солидно. Тургенев, как следует из писем, почти половину жизни прожил за границей. Анненков подробно и изящно писал ему о том, о сем - громкие (сейчас выражаются - резонансные ))) ) происшествия, события в литературной тусовке (которые сами по себе выглядят довольно безумно), свои впечатления от прочитанного и просмотренного... Так что тут, в письмах предстает пестрая и живая картина жизни русского общества со всеми его надеждами, страхами и скромными радостями - сообразно эпохе.
Правда, потом Анненков тоже перебрался за границу и картина стала куда более туманной. ))
Тут, однако, возникает интересный момент - вот Тургенев, входящий в пантеон отечественной классики, и следовательно, со школьных учебников причисленный к мерилам-эталонам в изображении действительности - так-то вообще пишет свои произведения за границей... А Анненков, критик, также находясь за границей их разбирает и подтверждает, верно или не верно там все отображено... Но что они там могли уловить, за границей проживая, относительно российской действительности? )) хотя бы касательно своих собственных социальных слоев, не говоря уж о народе. Вон Анненков в последних письмах часто жалуется, что не может понять, что происходит на родине, русские газеты попадают случайно, в газетах не поймешь что написано... Как-то, на основании этого, изображенная в произведениях классика картина действительности представляется несколько умозрительной. )) Как мне кажется. ))) Все равно как представить, что романы о нашей нынешней действительности пишет какой-нибудь эмигрант, выехавший на Запад в конце 80-х и узнающий о том, что у нас происходит по либеральной прессе, романам Улицкой, Сорокина и Пелевина, и новинкам кинематографа. )))
Скажу ересь - нет, я в школе не любила Тургенева... со всеми этими лирическими пейзажами и утопленными собачками... Я и сейчас не рвусь читать. )) Но не буду спорить - судя по всему, он был интересным и неоднозначным человеком, далеким от того сглаженного, выхолощенного образа, который внушают в школе. Обдумываю - а может, лучше, вместо произведений художественных (и предположительно умозрительных!) знакомить школьников с реальными личностями? )) Или это совсем не реально? )) Во всяком случае, жизнь у них протекала гораздо интереснее, чем это изложено в школьной программе. А литературная тусовка бурлила и давала жару не слабее нынешней... )))

"Какой-то француз сказал, что Германия нестерпимо кокетничает своим Арминием. Неужто всю жизнь нашу проведем мы в том, что будем кокетничать нашей зимой, нашей весной, летом, осенью и нашим Антоном Архипом и проч."

"Это не глава, а программа главы или, лучше, это только намерение; кто видел, как я, благодаря рукописям Пушкина, что при творчестве все намерения изменяются, тот знает, что об этом думать. Творчество - великое дело. Голова говорит: дай скажу чудовищность; приходит творчество и говорит или наоборот, или совсем не так, как голова хотела. Я думаю совсем иначе, чем вы, касательно уничтожения "Мертвых душ". Гоголь истребил их не потому, что заподозрил грустное их направление, а, по-моему, наоборот - потому что творчество, не спросясь его, дало им голос не тот, который он хотел."

"Я раза два был у Тургеневых и передал им, что вы лишились левого глаза от неосторожности на охоте, что хорошо довершает картину застрелянных вами собак, женщин и помещиков."

"Не разберешь современную историю: эдакая путаница, что остается только около своего двора работать, как мужики делают, когда на улице снег или метель."

"Трудно жить между людьми, Иван Сергеевич. Например, вы не можете не согласиться в некоторых случаях с Дружининым и Толстым, но вы должны так с ними согласиться, чтоб они знали, что они врут. Согласитесь - это нелегкое дело, а между тем мы его тут производим каждый день."

"Шевырев и граф Бобринский (старик Василий) на ужине у Черткова дали друг другу в рожу, после чего гости разбежались (о, общественность росская!), а Бобринский уже воспользовался сим, чтоб исколотить Шевырева до полусмерти. Последний теперь в постели и припускает пиявки. А вышло дело из славянофильского спора, что доказывает живучесть его в высшем обществе."

"Насмешил здесь весь город Григорович, попав на гауптвахту за ночное разбитие стекол в пушкинских банях, которых он и не бил, а только стоял за спинами своих товарищей, да приговаривал: "Да, голубчики, мы мало живем; надо больше жить, жить, жить." Всех их продержали по 8 дней на разных гауптвахтах, и если судить не по величине преступления, а по величине глупости, то в отношении Григоровича - весьма мало."

"Русская жизнь есть необозримое море чудовищ и монстров всякого рода, которые поминутно выскакивают из него, никем неожиданные и непредвиденные. В этом отношении оно любопытнее и занимательнее для натуралиста, чем самые восхитительные моря Запада и Юга."

"А что скажете о похоронах Достоевского? Как жаль, что Достоевский лично не мог видеть своих похорон - успокоилась бы его любящая и завидущая душа - христианское и злое сердце."

"Не думал я, что Вы, Иван Сергеевич, занимаете такое место в душе моей, хотя и знал, что, опорожнись оно, жутко мне будет на белом свете."