3

Британские ученые пришли в ужас, когда узнали, что «Секретные материалы» все еще снимают.

Голова у нее и вправду гладкая и ровная, как хромированная поверхность, но в луче фонарика выясняется, что за стеклом различима морда, дергающаяся словно в какой-то дородовой слизи. Нечеловеческая мерзость, которую хочется размозжить!

Стенограмма диктофонной записи. Приложение к рапорту № 4в

Итак, надеюсь, я все правильно делаю. Этот чертов диктофон такой старый, что готов развалиться в руках. И надеюсь, моя запись все-таки попадет в руки агента Скалли, потому что только ей я могу доверять. Меня зовут Фокс Малдер, и последние 20 лет я ношу неудобные синтетические костюмы, изображая из себя крутого агента ФБР. Надеюсь, это мое последнее дело, потому что уже довольно давно всем плевать на то, чем мы занимаемся в своем управлении.

Скалли, не спрашивай меня, как я оказался в этом занюханном городке, в самой настоящей жопе Америки под названием Квинак. Понятия не имею, в какой географической точке находится жопа мира, но вполне возможно, что Квинаку по силам этот титул оспорить. Самая впечатляющая достопримечательность города – огромная свалка с копошащимися в ней грязными свиньями. Кстати, один местный умник даже умудряется на этом делать деньги. Правду говорят, что американская мечта, как тот баобаб, является символом неограниченного роста и развития. А Аляска – это баобаб, уткнувшийся в потолок, к тому же пропахший морем и рыбьими потрохами. Отправляясь в Квинак, я надеялся встретить пришельцев или на худой конец разгадать пару головоломок, но бюро меня в очередной раз поимело. В самом начале надежды еще оставались, но все обернулось кошкой в майонезной банке. Вместо того чтобы гоняться за истиной, которая вечно где-то рядом, мне выпало сомнительное удовольствие болтаться по морским волнам в ржавой посудине, ловить лосося размером с ногу потного мужика и даже попробовать дурь, чтобы приняли за своего и не погнали в шею.

Слушай, Скалли, в Квинаке я наконец-то встретил ПАПУ. Да, я помню, что все уши тебе изъездил, разыскивая сестру, да и речь сейчас не о моем отце. ПАПАми здесь политкорректно называют местных аборигенов, чтобы им было не обидно и всем одинаково. Это что-то вроде псевдо-американских папуасов. Нет, погоди, я записал, это «потомки американских первобытных аборигенов». Поверь мне, звучит лучше, чем выглядит. Самого крутого ПАПУ в Квинаке зовут Алиса Кармоди, и эта старая стерва повидала на своем веку все, что только можно: от художественной школы в Сан-Франциско до рыболовецкой клоаки на Аляске. Среди других обитателей Квинака мне особенно запомнились Исаак Соллес (в прошлом террорист или революционер, короче полный бред), Эмиль Грир (черный как ночь и ходок еще тот), старина Кармоди с пузом, плотным, как арбуз, трахнутый альбинос, целая свора из общества защиты престарелых животных и пара никчемных пьянчуг. Короче, квинакцы жили полной жизнью, постепенно спиваясь и глотая дурь в надежде, что лосось не уплывет в чужую бухту, пока к ним не приперлись пройдохи из Голливуда.

Да, Скалли, они приехали снимать фильм о жизни народов крайнего севера. Так и хотелось им крикнуть: «Да вы что, какие съемки? Посмотрите вокруг. Вы тут не найдете расписных вигвамов и златовласых морских львов. В этой обители грязи и отчаяния люди выживают. Пародия, одним словом». Но разве можно что-то вдолбить в эти головы с улыбками в 32 фарфоровых зуба? Короче я забил, пусть развалят еще один самобытный американский городок своими мечтами о диснейлендах и потными ручонками, к которым так и липнут доллары. Наши сограждане посмотрят кино и сделают вывод о том, как велика и красива Аляска, где все чинно-благородно, и до Алеутских островов рукой подать. Косяком повалят не хуже лосося, и от местного колорита ничего не останется. Вот в каком месте мы живем, вот о какой мечте мечтаем.

Агент Скалли, если ты когда-нибудь надумаешь посетить это богом забытое место, будь начеку – говоря словами Гертруды Стайн, «there’s no there there». И скажу я тебе, Скалли, след прихода… блин, то есть пришельца в этой дыре ощущается. Вот вроде все, как у нас – моряки спиваются, осыпают друг друга скабрезными шутками, живут как бездомные в трейлерах – если бы не одно большое «но». Кому сдались все эти эковойны из недалекого будущего, реки дерьма, падающие прямо с небес, и злобные недорусские альбиносы. И так понятно, что рыбка, то есть вся наша жизнь, с душком. Так нет, одной светлой голове этого мало. Надо больше гротеска, больше горячечного бреда, больше попыток совместить несовместимое. И если бы можно было, чтобы в конце меня проглотил кит, он бы наверняка это сделал. Помнишь, я говорил про Исаака Соллеса? Вот представь: жил-был винтик в системе, никого не трогал и делал то, что скажут, потом его переклинило, и он стал террористом, потом пыл угас, и он уехал в край белых медведей и одичавших свиней, потом дух старого революционера проснулся опять, и Айк решил спасти мир, то есть свой дорогой Квинак. Как думаешь, что из этого вышло? Пшик! Я стал свидетелем небывалой истории провала, да и сама эта история - провал по большому счету, хоть и чертовски забавный до определенного момента. Ты уже, наверное, поняла, что все закончилось из рук вон плохо, раз уж я до сих пор торчу здесь и говорю с диктофоном. Похоже, на сей раз друг куклы Барби перемудрил. В одну реку два раза не войдешь, и если уж выпал из гнезда, нечего и пытаться влезть на чертово дерево снова.