3 Зажрались

Возвращаясь в эпоху схлынувшего декаданса, вдруг понимаешь, насколько родственными сегодня оказываются Анри де Монтерлан и Мишель Уэльбек. Социально-моральный фарс вновь вогнал себя в состояние, когда, не подтухнув, не оздоровишься. «Благородный демон» читается так, будто и не было этих 80 лет. Разве что слог в переводе Д. Соловьева еще навевает изящные дремы о буржуазно-богемном этикете рубежа позапрошлого и прошлого столетий. Монтерлан небрежно бросает перед читателем письма, страницы дневника и соглядатайство за одной пошлой историей. Известный писатель не хотел жениться и изводил себя, свою возлюбленную, ее мать разговорами и чайлд-гарольдовскими жестами. Нервными хлопьями философичных откровений выстилается инфантильное оправдание блуда и неврастении. Бездуховный, эгоистичный Косталь бродит из угла в угол и с презрением разглядывает женщин. Принято считать, что Анри де Монтерлан выступал против «телячьих нежностей», он не мог принять женскую покорность и деликатность, общественные нормы, которые хоть как-то ограничивают развращенное эго. Но если мадам Дандилло еще и тянет на сатирического персонажа, этакой изобретательной особы с маниакальными матримониальными планами, то ее дочь Соланж, возлюбленная главного героя, может быть прочитана иначе. Когда Косталь, якобы поставленный перед последним рубежом, отделяющим его от брака, сочиняет пути отступления, Соланж соглашается на все – позор и даже смерть. Монтерлан гнусно пытается ужаснуться женской ограниченностью. Но что-то подсказывает более сострадательному читателю, что ситуация переигрывает автора и заставляет увидеть в героине наследницу других, более благородных историй прошлого. Монтерлан пытается походя надругаться над христианством, пародируя Писание в финале романа, но это делает его Косталя еще более жалким и – неталантливым. Заданные условия игры, что центральный персонаж несет груз популярности и писательского дара, оказываются пустышкой. Как и «Девушки», «Благородный демон» - один из памятников европейских 1930-х годов, отворивших ворота агрессивному национализму и экзальтированному разрушению.