5 "Плоха та женщина, что не хочет стать Человеком и продолжает оставаться вещью..."

Классическая психоаналитическая теория полагает, что ребенок подсознательно идентифицирует себя с родителем своего пола: мальчик - с отцом, девочка - с матерью. Следовательно получается, что процесс закрепления половых ролей считается во многом единственно верным и естественным. Из-за чего Нэнси Чодороу отвергает концепцию женского материнского поведения как врожденного и естественного? - так потому что она видит, что гендерная психология ассиметрична: феминная идентификация — исключительно родительская (материнская), а маскулинная — гендерно-ролевая. Так же она отмечает, что скорее это мужественность, а не женственность является «потерей», так как у мальчика происходит лишение долгое время существовавшей у него привязанности к матери. Выход из ситуации, связанной с гендерной ущемленностью женщин, она видит исключительно в институциализации «двойного родительства», чтобы соответствующие представления ребенка не концентрировались на матери, а разделялись между матерью и отцом; что «воспроизводство материнства» позволит мужчинам быть более открытыми и эмоциональными по отношению к семье, а женщина, наоборот, сможет выйти за пределы семьи и получит определнную автономию. К слову, термин «материнство» она употребляет не столько в значении физиологической функции вынашивания, рождения и грудного вскармливания, а в смысле социальной деятельности по воспроизводству членов общества, подменяя термин "родительство".

Чодороу предполагает и обосновывает позицию, что все дети начинают эмоциональную жизнь с идентификации с матерью. Отождествление себя с матерью, по мнению Нэнси Чодороу связано с тем, что оставаясь долгое время исключительно возле женщины, дети осваивают более понятные семейные роли женщины и принимают состояние женственности. Поэтому становление мужчины в доэдиповом периоде сложнее, чем женщины, из-за тех сдвигов в идентификации, которые должен пройти мальчик для достижения ожидаемой половой идентификации. Мальчики, узнав, что отличаются от своих матерей, должны сформировать свою мужскую идентичность отрицательно, путем отделения от матери и формирования чувства самости как чего-то независимого, автономного и индивидуального. Чтобы почувствовать себя в полной мере мужественным, мальчику необходимо отказаться от Эдиповой привязанности к матери. Это достигается с помощью отрицательных реакций - мизогинии, эмоционального отчуждения, утверждения своего мужского превосходства (культ пениса, ага). Мальчик подавляет в себе качества, которые он считает женскими, обесценивает женщин и всё женское. Таким образом, процессы женской идентификации нацелены на отношения, а процессы мужской идентификации определяются через обособление; мужской идентичности угрожает близость в отношениях, женской идентичности — обособление. В свою очередь неспособность женщин к обособлению может обернуться неспособностью к развитию, о чём Нэнси Чодороу ясно даёт понять.

Если на этапе первичной идентификации (доэдипов период) мальчики испытывают значительно больше трудностей, чем девочки, то на эдиповой стадии развития девочкам приходиться сложнее. Девочка, как и мальчик, сначала отождествляет себя с матерью. Дальнейшая полоролевая идентификация, которая начинается с вхождением ее в Эдипову стадию, является продолжением ее первичной идентификации. Для девушек трудность заключается в том, чтобы преодолеть свою первичную (доэдипову) идентификацию, связанную и опосредуемую отношениями с матерью, при этом сохраняя и выстраивая вторичную идентификацию, направленную на отношения с противоположным полом. Девочки сохраняют отношения с матерью и интернализируют другие отношения в дополнение к ним, а не исключают их, в связи с чем они вынуждены переключиться с женщины (матери) на мужчину (отца), а потом и на партнёра (желательно противоположного пола), в то время как у мальчиков сохраняется привязанность к противоположному полу на протяжении всей жизни (не берём в расчёт гомосексуальные отношения). Именно из-за этого Фрейд в своё время делал вывод о том, что девочке гораздо труднее достигнуть «нормальной» зрелой сексуальности.

И хотя большинство женщин выходит из эдипова комплекса ориентированными на отца и мужчин как на первостепенные эротические объекты, очевидно, что мужчины, остаются эмоционально второстепенными. И женщины вынуждены переживать свои гетеросексуальные отношения в контексте триангуляции. Это приводит к тому, что женщине для завершения отношенческого треугольника и создания союза обязательно нужен третий (ребёнок), в то время как для мужчины союз создаётся в гетеросексуальной связи, и для них этот союз наиболее понятен.

В вышеизложенном я соглашусь с Нэнси Чодороу на сто процентов. Однако, есть и ложка дёгтя в её позиции. Во-первых, все эти глобальные умозаключения основаны на анализе лишь одного типа семьи: нуклеарной и гетеросексуальной, которым далеко не исчерпывается возможный набор вариантов. Во-вторых, вряд ли можно ожидать, что «двойное родительство», как бы ни было оно справедливо, важно и полезно само по себе положит конец угнетению женщин. «Дети нового типа», с иным представлением о распределении половых ролей, могут получиться лишь частично: скорее всего всё равно мальчики будут идентифицировать себя с отцом, а девочки с матерью, хотя бы в силу анатомических различий. К тому же неравноправное положение женщин столь глубоко интегрировано во все структуры современного, патриархального общества, что институциализация «двойного родительства» вряд ли вообще практически достижима в обозримом будущем.

Но подход Чодороу оптимистичен: она делает акцент на подсознательной тоске и мужчин, и женщин по материнскому теплу.