5

Возможно, в наше ненормальное время рецензировать поэтический сборник — занятие столь же странное и загадочное, как и сочинение стихов. Но мы будем.
Хотя бы потому, что издание тома стихов в 854 страницы одного автора — не меньшее сумасшествие. Тимур Кибиров на сегодняшнем поэтическом небосклоне величина яркая и необычная. Лауреата множества престижнейших литературных премий (в их числе Пушкинская премия фонда А. Тепфера, премия журналов «Знамя» и «Арион», стипендией фонда И. Бродского), активно публикующегося с 1988 года вполне можно назвать классиком современной российской поэзии. Но не пугайтесь слова «классик». В стихах Кибирова нет ни махрового академизма, ни высоколобой зауми. И что ещё важнее — стихи этого автора всегда существовали вне рамок привычного поэтического мейнстрима. Поэзию Кибирова трудно идентифицировать, определить принадлежность какому-либо жанру. Поскольку Кибиров — сам по себе — жанр. Безграничная вселенная повседневности, в центре которой — всё тот же хрестоматийный «маленький человек», умудрившийся спастись и выжить здесь и сейчас, сохранив при этом совесть и не утратив надежды. Поэтический язык Кибирова уникален. В его текстах утонченная, классическая форма стиха мирно уживается с ненормативной лексикой. В высокопарный стиль вплетаются приметы современности. Известные поэтические мотивы получают новое развитие:

...для отрока, в очи кропающего вирши
мир бесконечно стар и безнадёжно сер
И правды нет нигде — ни на живой земле ни выше,
и класс 9-й «А» тому живой пример...

Важно: поэт не ставит себя выше читателя. Он существует в одном с читателем мире, да и как может быть иначе? И наставляя «юношей бледных» (какой же большой поэт без наставлений), с грустью, но абсолютно справедливо заявляет:

...И поклоняться Искусству не надо.
Это уж вовсе последнее дело!..

А всё потому что:

...проходят тучи синие
над головой твоей
А ты-то кто? — Вот именно!
Расслабься, дуралей!

В лирических стихотворениях автор словно бы стесняется быть сентиментальным, нежным, и оттого — возможно — прикрывается иронией. Но эта ирония обращена, прежде всего, на самого себя. И за внешней, жесткой фактурой текста — сострадание и внимание. Негромкий голос, к которому хочется прислушаться. Голос, который звучит предельно коротко и ясно:

...в левом боку нытьё
нечего мне сказать
жизнь прошла, у неё
были твои глаза.

Удивительное свойство поэтических сборников — их можно читать с любого места. А значит — всегда находятся строки, звучащие в такт сердцу.

Разделённая на две части (в одной стихи пятнадцатилетней давности, в другой — произведения семидесятых-восьмидесятых годов) — книга представляет собой ироничную и обаятельную, точную и глубокую рифмованную энциклопедию нашей жизни.

Той самой жизни, которой живешь и ты, любезный мой читатель, зачем-то читающий эту глупую рецензию вместо хороших стихов.