4.5 Мой личный сорт детской книжки

Каждый раз, когда я читаю книжки о детях, во мне поднимается легкая горечь - такая странная, что мне никогда не хотелось даже оформлить ее в слова и вынести на поверхность. Веселые дворы с ребятами, игры-забавы, вино из одуванчиков, деревня у бабушки... Все эти образы, так красочно описанные в книжках, поднимающие такие светлые воспоминания у множества читателей, оставляли меня равнодушной. Ведь они не участвовали в моем детстве. Я люблю эту книжную атмосферу, но она для меня - как мир Гарри Поттера или волшебный лес: недостижимый, хоть и прекрасный.

И тут мне в руки попадают записи девочки Мины. Мне - девочке, которая всегда любила писать, обожала школьные сочинения и правила русской грамматики и вела кучу дневников. И все стало на свои места. Она много пишет о птицах и ждет весну - и вот я сижу в пятом классе на уроке литературы, за окном грязный март, и мы весь урок разбираем картину "Грачи прилетели" с красивой репродукцией на всю страницу. Она спускается к Плутону и взывает к Персефоне - и моя самая любимая книжка детства, "Легенды и мифы Древней Греции", улыбается мне с полок домашней библиотеки. Ее мама - тоже ее лучшая подруга; она за прогрессивные методы обучения, за чистое познание мира, за детскую фантазию, за разговоры по душам. Для Мины самое главное - это открыть побольше extraordinary activity, и я с ней согласна.

Она много говорит взрослым - не о том, как надо быть собой и не так уж страшно быть странным (это скорее побочные темы), а больше о том, какое счастье - заполнять своими словами лист бумаги. Мне нравится Мина - я не только наконец нашла похожего на себя ребенка; она мне интересна, потому что еще и намного смелее меня (особенно, когда начинает писать). Она легко эспериментирует со стилями (пишет то от первого, то от третьего лица), ставит перед собой смелые задачи (написать абсурд, написать историю, где ничего не произойдет), играет со словами, как с котятами, придумывая новые и поглаживая любимые сочетания звуков (very very bad bad things). Ей вкусно жить, она обожает и йогурт с бананом, и пасту с томатным соусом; она задает сложные вопросы и сыпет синонимами на слово "грохотать". А еще у нее есть дерево, о котором я всегда мечтала. Нам обеим хорошо наедине с собой, и мне приятно читать о том, что пишет Мина.

А еще эта книга - прекрасна для изучения английского. В ней много красивых оттенков значения слов по типу "move", "flicker", "sound" и "smile"; много названий птиц и природных явлений; много красивых слов вроде "contemplate", "whirlpool" и "abundance". В плане языка, это очень важное книжное путешествие - когда ты в английском уже прошел первые шаги, научился звать маму и папу и просить кушать, и хочется уже свободнее этими словами играть и смелее составлять наречия вроде "white-knuckled fingers". Она дается легко, и слова, которые из нее выписываешь, хочется сразу использовать, а не копить в тридцать третьей тетради, поделенной на три равные части (оригинал | транскрипция | перевод) с новыми словами - ведь они обязательно встречаются в любой другой книжке и разных жизненных ситуациях.

Words should wander and meander. They should fly like owls and flicker like bats and slip like cats. They should murmur and scream and dance and sing

Мина пишет и настойчиво повторяет - будьте смелее и пишите больше и по-разному. И я присоединяюсь в ее команду.
Misfits fitted in nowhere, even in a place designed for misfits.