2 Интервью с кумиром. Чужим.

Я понимаю, что это невероятно, но все дифирамбы, написанные в аннотации «Ведомства страха» — враньё отъявленнейшее. Да, так, оказывается, тоже бывает.
По сему случаю я могла бы, выплёскивая бурю негодования, нагородить сотни слов. Но не буду. Дудки. Пусть книга сама за себя лопочет. Как? Я тоже решила взять у сэра Гр**а Гр**а воображаемое интервью. Ответы его полностью и до точки взяты из книги. С каких именно страниц — утаю по наитию: сами, коли пожелаете, сыщете.

1. Сэр, хочу начать с того, что уже с самого начала книги я перестала ждать чего-то экстраординарного, и что в мираже и слитом сюжете вдруг покажется невероятная книга. Я просто позволила себе ею пренебрегать, в течение недели попеременно отрываясь то на чай, то на час, а то и на чат с подругой. Чем бы вы могли объяснить такую реакцию? В чём секрет столь ярой антипатии?

— Послушайте, да это просто мерзопакость! Я не хочу, чтобы меня пытали. Если бы хоть вы мне сказали, в чем дело!

2. Ваш роман, в отличие от таблеток в фильме «Матрица», не даёт читателю возможность сделать выбор между обыденно-удобным враньём и жутко-невыносимой, невероятной правдой: Артур выбирает сам и бесповоротно. А сами бы вы стали на сторону Артура?

— Нет. Нет. Невозможно.

Из моей личной переписки с подругой в процессе чтения:

3. Алиса, погибая ещё до начала романа, преследует всех персонажей, и заставляет их о себе думать вплоть до конца. Так и не расскажете о ней?

— Зачем? Мертвые недостижимы для убийцы.

4. Артур — личность, окруженная плотной завесой тайны, почти миф, настоящая легенда. Его судьба трагичная и страшна, в лучших традициях фильмов-триллеров «Волк-одиночка-2». И так же угнетает всех, кто о ней узнаёт. Как ему удалось стать тем, кто он есть?

— Ему предстояло подарить столько забытых лет, плоды двадцатилетнего жизненного опыта. Грудь его должна была раздаться, распереть ребра, чтобы вместить такое богатство. Он чувствовал страх и непреодолимое любопытство.

5. Что такое «жалость из сострадания» от Артура?

Жалость жестока. Жалость губит. Любовь под угрозой, когда рядом бродит жалость.

6. Все герои, которые работали с Артуром, будь то доктора или полиция, безвозвратно менялись. Что он с ними делал?

— Жалел. Люди считают убийцу чудовищем, однако сам он смотрит на себя как на обыкновенного человека – пьет за завтраком чай или кофе, а потом опорожняет желудок, любит почитать хорошую книжку, иногда предпочитая мемуары или путешествия романам, ложится спать в положенное время, заботится о своем здоровье, страдает от запоров, любит собак или кошек и даже имеет те или иные политические взгляды.
Но вот если убийца хороший человек, тогда на него можно смотреть как на чудовище.
Артур Роу был чудовищем.

7. Почему они ему это позволяли?

— Им было бы совсем некстати, если бы к нему вернулась память…

8. У любого человека есть какая-то слабость. Какая главная слабость после, разумеется, жалости, у Артура?

— Он размышлял, не испытывая желания поскорей до чего-то додуматься, и словно черпал душевный покой из переполнявшей его усталости. Ему не хотелось себя насиловать. Ему было удобно и так. Он надеялся, что там, где Анна, будет покой. Его ведомство было огромным, как жизнь, и к нему принадлежали все, кто любит. Если ты любишь – ты боишься. Он боялся узнать себя; он знал, что собой представляет сейчас, и верил, что может вообразить, кем стал тот мальчик, которого он помнил; он боялся не встречи с неудачником, а непомерных усилий, неизбежных для того, кто преуспел.

9. Ваши пожелания читателям.

— Не говорите мне о прошлом. Расскажите о будущем. Не жалейте меня.

10. Ваша книга после прочтения оставляет в душе пустоту, выжженность и безнадёгу. Посоветуете, как с этим справиться?

— Как много еще надо разрушить, прежде чем наступит мир…