1

Продираясь сквозь лес ошибок и нецензурщины, я надеялась дойти до конца, но это прочитать трудно - и добралась я лишь до середины.
Начнём с того, что повествование ведёт пятнадцатилетний подросток, особенности речи которого автору передать, увы, не удалось. Во-первых, обилие сложных, неуместных понятий. Во-вторых, невероятное множество излишних описаний, как будто призванных увеличить объём и без того полного ненужными деталями произведения.

отец, крупный и очень высокий мужчина с выразительными чертами скуластого лица, которое лет через пять-шесть начнёт особенно повторяться в сыне с удивительной точностью.

Складывается абсурдная картина: автор, взрослый мужчина, отдаёт повествование подростку, который пишет о мире восьмилетнего мальчика. Но этой книге нет никого из них, ничего от них: ни сдержанности и мудрости старшего, ни относительно разумного анализа подростка, ни по-детски наивного мальчишеского. Логично было бы найти в повествовании пережившего ужасы мальчишки исключительно его чувства и мысли, но мы вдруг обнаруживаем в книге и мысли его отца, который внезапно проникается верой сына в Бабайку. Следует отметить, что, не будучи сторонницей автобиографического метода, я подозреваю, что автор либо обижен на мать, либо в принципе женоненавистник: во-первых, в тексте почти нет матери - она чаще всего Валерия, и во-вторых, её мысли в книге не озвучиваются (Первым проснулся отец и, вскакивая с постели, будил на ходу Валерию). Звучит не более абсурдно, чем всё в этой книге, уж поверьте.

В этой книге есть и удивлённые мысли, и второклашка восьми лет (в Украине в школу идут в шесть, а герой вроде как умнее некуда; а по сюжету он именно переходит во второй класс, потому что было сказано, что заканчиваются его первые длинные каникулы), и больница со старым изолятором, в который кладут одного ребёнка и запирают его на ключ (там случаются ужас какие страсти, а ребёнок сидит круглосуточно один, за исключением редких посещений), и нелепые в своей низости шутки (она бросила мимолётный взгляд вниз, убеждаясь, что не влетела в комнату сына в одних трусиках), и пр.

В общем, писать Борис Левандовский, очевидно, не умеет, но очень хочет.
Сюжет имеет право быть, только совсем не в такой форме. А значит, это совсем другая история...