4

Новая Европа Скотт-Кинга

Пути читательские неисповедимы. Жребий за меня выбирает что читать дальше. А тут вышла интересная цепочка: после "морского" Грина было Чёрное море у Катаева, за Катаевским преподавателем Василием Петровичем последовал пропивший глобус Географ Алексея Иванова, а вслед за ним в очередь пристроился преподаватель латыни и греческого Скотт-Кинг у Ивлина Во. Одна тема плавно перетакала в следующую. Впрочем, в этой повести английского сатирика совсем мало про уроки - повесть о выдуманной тоталитарной республике Нейтралия, придерживавшейся нейтралитета в войне и затерявшейся на карте Европы. Тут же приходит на ум страна Эсмаилия из романа того же Во "Сенсация", куда отправлялся журналист Таппок. Приходишь к выводу, что Во высмеивал колонизаторскую ДНК британцев, которые спустя многие десятки лет после миропокорительных замашек предков продолжают и поныне (во время жизни автора - в середине века) в его произведениях навострять лыжи на многие страны мира, будь то в туристических, будь то в рабочих целях. Так, Тони Ласт из "Пригоршни праха" отправляется в Бразилию, а англичане из "Незабвенной" живут в Америке. Скотт-Кинга, правда, пригласили на конференцию в честь никому не знакомого "великого" драматурга Беллориуса - что и говорить: по соседству с конференцией слёт филателистов и симпозиум гимнасток. На торжестве гостей волнует всё, только не то, ради чего их приглашали: когда их будут кормить, когда отвезут обратно, ну и ноги гимнастки Свенинген (мужскую часть визитёров). В гостеприимной поначалу Нейтралии всё обставлено показно-претенциозно, а как только празднования окончены, живите как хотите - и на родину вас не выпустим, у вас же нет документов. Цены и налоги в Нейтралии бешеные, на 70 фунтов прожить можно не больше недели (к слову, население призвано бороться с тарифами "разумным" путём - чтобы расплачиваться, старайтесь разбогатеть, а значит работайте день и ночь!) - приходится нашему "профессору" на нелегальном корабле по соседству с политическими преступниками плыть в Палестину. Послевоенный европейский делёж территорий (а повесть написана в 1947-м году), как видно, волновал писателя не на шутку.

Дичайшее совпадение или же поклонение классикам? - терзался я вопросом. Я припомнил фильм "Последний король Шотландии", где британский врач принужден остаться в Уганде личным врачом тирана и диктатора Амина. Имя ГГ настоящей повести с английского переводится... как бы вы думали?... как "король шотландцев": Scott-King. Фильм был снят по книге писателя Жиля Фодена, англичанина, почти всю жизнь прожившего в Африке. Врач в Уганде, профессор в Нейтралии, Таппок в Эсмаилии, а сам Ивлин Во в Абиссинии - многовато совпадений, видимо, всё это звенья одной цепи.

Я уже думал, что название повести ложится в одну строку с британской привычкой нарекать свои "колонии", типа Нью-Йорк, Новый Орлеан, Новый Свет, но это переводчик постарался, ибо "Новая Европа" в оригинале не new, а modern, т.е. современная, что как раз подчёркивает стремление Во сосредоточиться на миропорядке современной ему послевоенной Европы.

Коротенький отпуск мистера Лавдэя

Если хоть один захудалый поклонник Во читал этот рассказ, то пусть он мне скажет: 1) Лавдэй 20 лет назад действительно укокошил велосипедистку и теперь, выйдя "на свободу", поспешил вернуться обратно (в сум.дом) 2 часа спустя, потому что не хотел терять прикормленное место, или 2) слухи о нём были лживы, 20 лет назад он не совершал преступления, и сейчас решил "оправдать" эти россказни, чтобы уже раз и навсегда на правах истинно душевно больного утвердить своё присутствие в клинике?
Как бы то ни было, это рассказ о том, что благотворительность порой бывает совсем не к месту, ибо Лавдэй вовсе не желал, чтобы его вызволяли из его "малины".

Тактические занятия

Высмеиваются "вояки" в запасе, которые на гражданскую жизнь смотрят как на поле битвы, а на отношения с женой как на тактические занятия. Вернее, с женой то нечего водиться, её хочется убить. Для чего вырабатываются тактика и стратегия, чёткий, но узколобый алгоритм, рассыпающийся в прах - противник наносит удар тем же оружием (жена сама травит мужа). Не рой другому яму.

Победитель получает всё

Рассказ о любимчиках и преференциях. Британские аристократы до того обездушились, что помимо имений, прислуги, акций и прочего стали вертеть сыновьями и их судьбами, как брелоками от ключей. Разница между старшеньким и младшим (вообще то вместо него ждали дочку) всего 2 года, а первому - Оксфорд, машина, поместье, почёт, как говорится, и слава; а второму - скромная школа, работа в Австралии, нечитанные мамины письма, подержанное братово авто, и пр. И даже когда ко младшему на улицу пришел праздник, предпреимчивая мамаша недолго думала: нельзя допустить, чтобы выгодная партия (смазливая невеста + богатенький папаша) досталась кому попало - солидному старшОму она будет более к лицу. В результате возлюбленную в буквальном смысле передают из рук в руки, а младшОму достаётся прежняя пассия - невзрачная, но работящая.

Дом англичанина

Хозяин мира - хозяин своего дома. Таков, с поправками, менталитет британца столетней давности. В том то и дело, что как заграницей бриты чувствуют себя не в своей тарелке, так даже вдали от города и установленного порядка теряются как дети. Персонажи Ивлина Во, по крайней мере. Мистер Меткаф не ездил ни в Нейтралию, ни в тропические леса Амазонки - ему достаточно оказалось выехать в своё сельское имение, чтобы попасть впросак. Дутый "феодал", никчёмный фермер, он и его соседи-новосёлы оказываются в панике, когда их тихому, якобы хозяйственному порядку угрожают интрудеры, позарившиеся на близлежащий луг. Когда от них с горем пополам удаётся откупиться, выясняется, что скупщики никто иные как мошенники, и что наших "хозяев" облапошили по полной.

Я, конечно, далёк от познания истинного характера обитателей Британских островов наших и прошлых дней; я напичкан стереотипами, но 5 произведений из этой книги Ивлина Во помогли мне разобраться в национальном самосознании чуть лучше. В конце концов, на что бы ни было направлено авторское копьё сатиры, читать книгу приятно и легко; а когда это уже пятая ваша встреча с Ивлином Во, как у меня, чтение приобретает вид беззаботного и спокойного five-o'clock-а.