Больше рецензий

25 сентября 2016 г. 22:03

712

4 История про источник, который смог.

«Но приговора и от вас
Ждем для Фуэнте Овехуны».

Рассматривается дело о жестоком убийстве Командора.
Судья: А обвиняемый, собственно, кто?
Адкокат истца (ныне отсутствующего по уважительной причине): Фуэнте Овехуна…
Судья: Как, 300 душ – и все едины?
Адкокат истца: Да.
Судья: Истца и того нет, зато ответчиков хоть отбавляй… Суть дела?
Адкокат истца: Волею судеб Командор попал в Овечий источник, где ему не оставалось ничего другого, как стать волком для безропотных овец. Ведь он носитель рыцарского креста, обладатель крови цвета неба. К тому же, стоит отметить, что волк-то наш вовсе не убивал овечек, а просто лишал их чести (ой, что это я, какая же у смердов – честь).
Вызывается свидетель со стороны ответчика.
Судья: Представьтесь.
Хасинта: Ваша честь, свидетель Неумытая прибыла.
Адкокат истца: Не паясничайте.
Хасинта: Я дочка честного отца.
Незнатен он, но, право слово,
Жаль, что с крестьянина простого
Вы не берете образца.
Честь ваша где?
Адкокат истца: На месте.
Хасинта: Известно ль Вам, что солдаты, марая честь мою, хотели тащить меня насильно к Командору?
Адкокат истца: Да, в городах - иное дело,
Тут нет препятствий для вельмож.
Вовек не доводилось мне
Встречаться в городах с отказом,
А муж тут не моргнет и глазом,
Коль знатный гость придет к жене.
Хасинта: То город ваш, у нас — Фуэнте. Народ наш уважать привык. И честный люд у нас в селенье. Питать бы должен уваженье и командор к народу. Глядишь, остался б с головою.
Судья: Вы свободны.
Хасинта уходит.
Адкокат истца: Ваша честь, разрешите обратить Ваше внимание ещё на одну особу. Я осведомлён, что на «поминках чести», пока все были погружены в тихую скорбь, появилась Лауренсия. Которая обвиняется в следующих злодеяниях: 1. Сорвала штандарт страха, заменив его стыдом ввиду бездействия. 2. Затем указала кораблю новый маршрут – против течения. 3. Тем самым реанимировала былую честь, сорвав поминки.
Суд удаляется для принятия решения.
Судья: Кто виноват из них, кто прав – судить не нам. Да только честь и ныне там.