4 Книга-миф, книга-песня, мелодия которой продолжает звучать даже после ее прочтения.

Различные вариации мифа об Орфее и Эвридике существуют как в музыке, так и в фильмах (просто не могу не упомянуть в этом ключе "Орфея" Жана Кокто и "Последнюю сказку Риты" Ренаты Литвиновой "), но в литературе эта тема не так популярна (по крайней мере, мне встретилась впервые). На страницах этой книги миф, который является связующей нитью всего романа, приобрел новое звучание - рок-н-ролльное (здесь лиру заменяет гитара и рок музыка), также здесь упоминается индуистский аналог этого мифа – бог любви Кама и богиня Рати.

Главных героя здесь три и повествование ведётся от одного из них. Любовная история Ормуса Камы и Вина Апсары (аналога Орфея и Эвридики этой истории) является здесь неким фоном для развития рок-музыки в 1950–1990х годах. Читая этот роман, можно заметить, как Салман Рушди мельком говорит об альбоме некого Джесси Гэрона (мертворождённый брат-близнец короля рок-н-ролла Элвиса Пресли), и тут становится ясной аналогия с двумя братьями Кама. Ормус слышит во сне слова еще не выпущенных песен, которые ему напевает его мертворожденный брат (удивительно, что Э. Пресли тоже не раз упоминал о некой мистической связи со своим братом), а Вина ненавидит Индию и живёт наперекор всем и вся. «Эта история о сильной, но непоследовательной любви, о разрывах и примирениях, о любви вечного преодоления, — она лишь крепнет от препятствий, которые ей приходится преодолевать, хотя за ними ее ждут все более тяжелые испытания. Любовь — бег с препятствиями. Расходящиеся, пропадающие из виду тропинки неопределенности, запутанные лабиринты подозрений и предательства, уносящаяся вниз дорога самой смерти: таков ее путь. Это человеческая любовь».

В книге смешиваются Восток и Запад, встречается множество отсылок к греческой, индуистской и европейской мифологии и философии, аллюзии на известных личностей и музыкальных деятелей: «Doors», Лу Рид, «Sex Pistols», «Beatles», Элвис Пресли, Мадонна, Уорхол (в книге - Амос Войт), Пирсиг, Хеллер, Зонтаг и др. Также есть отсылки к кино «Фотоувеличение» М. Антонини, «Угетсу» К. Мидзогути, «Карабинеры» Годара и «Пять пенни» М. Шэвелсона. Насыщенность книги, благодаря её интертекстуализму, несомненно, выделяет её из ряда книг-декораций с ограниченным фоном действий, состоящих из легких штрихов, которым даже не уделяется внимание. Повествование книги перемещается между Индией, Великобританией и США, но самый яркий и полный образ всё же получает Индия (вероятно, из-за того, что это родина автора) с её перипетиями между парсами (иранское происхождение), сикхами (ссора с сикхами в свое время стоила жизни легендарной Индире Ганди), индусами и другими этническими общины. Англия и США у Рушди изображены своеобразно – по большей части это лишь идеи музыки, сексуальной свободы и лицемерия. В книгу вплетены некоторые реально произошедшие события наряду с известными личностями (Махатма Ганди, Индира Ганди, Кеннеди и др.), которые перемешаны с альтернативной историей (Погибает Маккартни, а не Леннон; Америкой продолжает править Кеннеди, а не Никсон; во Вьетнаме к США присоединяется еще и Англия и др.). Землетрясения и потеря почвы под ногами на первом плане, кажется, связана с Ормусом и Виной, но под этим слоем лежит, прежде всего, утрата старого порядка в Индии и господства Великобритании. Землетрясения здесь служат метафорой утраты той твердой почвы под ногами, которую ощущали люди, той традиционной Индии с многолетней историей и древними божествами, и переход в пугающую неизвестность.

Для меня эта было первое знакомство с Салманом Рушди. Буду откровенной: положительные впечатления от книги пошли трещинами где-то в районе 11 главы из-за чрезмерного обилия отстраненных историй. Они вызвали у меня ощущение, что это сделано лишь для увеличения страниц (причем пошло и вычурно), но к моему облегчению к 14 главе всё снова вернулось на круги своя (хотя согласитесь: 20% читательских страданий являются приличной ложкой дёгтя и хорошенько утомляют). Однако стоит отметить действительно качественную работу автора, создавшего такое богатое аллюзиями к реальности полотно с примесью насмешки над поп-культурой с её вычурностью и банальностью («Вина начала превращаться в миф, стала сосудом, который любой слабоумный мог наполнить своим бредом, или, если угодно, стала зеркалом культуры…одно мгновение она — богиня, а в следующее — уже торговая марка»), а также попыткой автора с горечью в голосе осмыслить происходящее с Индией: «Все вместе мы стали жить в отделенном Бомбее, который еще больше выдвинулся в море, подальше от остальной страны; в то же время каждый из нас стал сам себе Бомбеем. Нельзя без конца делиться и дробиться — Индия-Пакистан, Махараштра-Гуджарат — без того, чтобы последствия этого не сказались на уровне семьи, влюбленной пары, глубоких тайников души. Все начинает делиться, меняться, отделяться границами, расщепляться снова и снова и в результате разваливается. Может быть, меняются законы вселенной, и подобные метаморфозы, как это ни странно и ни ужасно, станут обычным явлением». Эта книга своеобразный рок-н-ролл с его насмешкой над окружающим лицемерием вперемешку с горечью, которые сочетаются с мелодией, идущей из самой глубины души.