5 Мело, мело по всей земле, во все пределы...

Мы редко попадаем в тот пункт назначения, к которому стремимся, ведь так? Нам кажется, что наши надежды сбываются, но, скорее всего, мы просто не на то надеемся.

Знаете, наверное, высший пилотаж писать так, чтобы становилось абсолютно всё равно о чём текст, лишь бы он длился, множась страницами, а роман подольше не закачивался...
Хотя какая-то доля лукавства в моих словах присутствует: не будет цеплять написанное, в какой бы блестящей манере оно не было исполнено, если в тексте отсутствует смысл, душа, ум... ну и так далее.

С Каннингемом у меня не получается иных отношений, кроме как очаровано-восторженных. А как иначе реагировать на авторскую магию в действии. Сплошная ворожба... Это ли не писательское мастерство - заставлять дышать книгой, словно кислородом? Таких современных авторов единицы - тех, чьи произведения обладают неизъяснимым волшебством настроения, особенной хрупкостью фраз, витиеватостью их построения, напоминающей дымчатый морозный узор на стеклах.

Каннингем типичен до... гениальности. Да, именно так. Его герои - простые люди в кризисе среднего возраста, в вечном поиске себя. Зачастую отвергнутые обществом, они находят приют в собственном одиночестве, в андеграунде бытия.

Братья Баррет и Тайлер, больная раком Бет... Все они разочарованы в том, что предлагает им жизнь.

Баррет - блестящий выпускник университета, когда-то подающий надежды, а ныне скатившейся до уровня продавца второсортного магазинчика джинсов. Брошен очередным любовником, одинок и подавлен, вынужден жить в квартире старшего брата. Однажды заснеженным утром, возвращаясь домой после посещения дантиста, он воспаряет духом. Ему кажется, что небеса наконец-то снизошли до него, послав некий ценный знак, подмигнув ярким всполохом света. Лишь на миг, но поведали о своей благосклонности. Неравнодушии.

Быть может, это намёк на перемены к лучшему? На то, что любимая женщина старшего брата, борющаяся с раком, обязательно поправится? Ожидание рождества, приближающихся праздничных чудес, кто бы не хотел ощутить этот внутренний тремор почти детского, наивного предвкушения?

Бесшумно падающий снег, словно бы драпирующий Нью-Йорк в белый саван, весь в крупных хлопьях снег, мелкими шажками "входящий" в раскрытое в спальне окно - он подпитывает глубинную, закостенелую меланхолию героев, отяжеляя сознание бренностью существования.
Показался ли Баррету свет пролившийся с неба, или это действительно случилось, наверное, не очень важно. Главное ведь, иметь надежду, верить в неё.

Временная ремиссия Бет, застигающая всю троицу врасплох; психологическая нестабильность непризнанного музыканта Тайлера, пишущего для невесты любовную песню и понимающего, что способен лишь на никуда не годную пустышку вместо крика души; хозяйка магазина стареющая Лиз, пытающаяся остановить время с помощью молодых любовников; сам город Нью-Йорк, несущий в себе катастрофы падений и взлёты удач, подчас безжалостный в своих милостях - сюжет подаётся читателям в стильной каннингемовской манере короткими временными отрезками.
Жизнь бесстрастно течёт, герои неумело барахтаются в потоке реальности... Прошёл год... Минуло три года... Ледяные кубики никак не хотят сложиться в главные слова: вечность, счастье, любовь.

«Я просто обычно предполагаю худшее, и это иногда выглядит так, будто я все знаю»

Мучительней всего потеряться... нет, не в толпе. В себе самом. Запутаться, заплутать в собственных желаниях и стремлениях. Не найти выхода и, отчаявшись, захлопнуть "раковину". Спрятаться, утратив силы для борьбы, отсекая возможность помощи, проявления участия...

Сомневающиеся герои, живущие в сомнительного качества эпоху, бесспорно, - это высокопробный марочный роман знаменитой авторской "выделки". Один из лучших, прочитанных в этом году.

Печальный. Невесомый. Ранимый. Тонкокожий.

Дальше...