4

"Автобиография Элис Б. Токлас" - одна из самых известных литературных мистификаций 20 века. Само слово "автобиография" подразумевает, что автор пишет о себе. Но Элис Токлас, заявленная в названии, не имела к написанию никакого отношения. Книга написана ее знаменитой подругой Гертрудой Стайн. Стайн и Токлас прожили вместе всю жизнь, они были любовницами, компаньонками, подругами. Цитируя "Автобиографию", Элис "всю свою жизнь просидела вместе с женами гениев". Она болтала в гостиной с мадам Матисс, мадам Пикассо и миссис Хемингуэй, пока их знаменитые мужья обменивались идеями с Гертрудой Стайн. Может возникнуть мысль, что знаменитая писательница решила таким образом отблагодарить свою давнюю партнершу, но здесь читателя ждет еще один сюрприз: автобиография Элис, написанная Гертрудой от имени Элис, рассказывает нам вовсе не об Элис, а о самой Гертруде. По большому счету, эта книга - смелый эксперимент одно из самых смелых экспериментальных писательниц первой половины 20 века. Рассказать о себе, своих современниках, друзьях и коллегах, о своей эпохе устами другого человека, пусть и очень близкого, - вот суть этого эксперимента.

Но если форма заслуживает восхищения однозначно, то с содержанием все не так просто. В самом начале нас заманивают обещаниями рассказать о "женах гениев", но обещание остается невыполненным. Большую часть книги Стайн занимается самолюбованием и самовосхвалением. Она представляется некой небожительницей с литературного Олимпа, которая вправе судить, хороша картина или нет, талантлив роман или нет, есть будущее у художника или писателя или нет. С одной стороны, это немного раздражает. С другой, мы видим знаменитых людей так близко, словно под микроскопом. Мы видим их в быту, видим их маленькие недостатки, следим за каждым витком их карьеры.

Манера письма Стайн, если убрать изрядную долю нарциссизма, очаровательна. Когда она забывает, что Гертруда Стайн - великая американская писательница, то искрится юмором, местами даже самоиронией:

...мы только что платили штраф за то что я сигналила в клаксон пытаясь согнать с дороги полицейского который мешал нам ехать а ее оштрафовали за то что не с той стороны объехала столб

Известно, что Стайн иначе относилась к пунктуации, она не слишком любила запятые. И хотя в английском языке правила расстановки запятых отличаются от русских, переводчику вполне удалось передать стремительность стайновской мысли. И где-то среди этого отсутствия запятых, иронических высказываний в адрес окружающих и обожания себя неожиданно встречается гениальное:

...принято говорить о тяжкой доле великих художников, о том что великие художники трагически несчастны но в конце концов они великие художники. Художник мелкий также трагически несчастен как великие художники и доля у него не менее тяжкая вся разница в том что он не великий художник.