4

Эта книга не совсем типична для серии ЖЗЛ. Не только потому, что она не посвящена какой-то конкретной личности: "сборные" тома выходили в ней ещё с глубоких советских времён. Но здесь, несмотря на то, что большинство глав названы именами определённых людей, по большей части идёт связный рассказ о кульминационных годах Смутного времени - с 1611 по 1613, от сборов Первого ополчения до выбора Михаила Фёдоровича царём.

Об этой эпохе и конкретно об этих годах писали многие исследователи самых разных эпох, но вряд ли кто-то будет всерьёз спорить с тем, что в массовом сознании среди их главных действующих лиц впереди всех стоят Минин и Пожарский, да чуть в стороне полумифический, полуанекдотический Иван Сусанин. Козляков, не обходя, конечно, их вниманием, постарался хоть в какой-то степени восстановить справедивость в отношении других персоналий, хотя отдельные главы достались лишь троим предводителям первого ополчения - Прокофию Ляпунову, Ивану Заруцкому и Дмитрию Трубецкому. Плюс отдельно он рассказывает о практически неизвестном неспециалистам человеке - дьяке Никаноре Шульгине, на какое-то время ставшем полновластным хозяином Казани. Можно спорить о том, имеет ли право человек, на словах поддерживавший земские ополчения и восстановление законной власти, на деле же заботившийся практически только об укреплении и расширении власти собственной, быть включённым в число героев эпохи; я думаю, да, если понимать слово "герой" лишь в значении "действующее лицо". Без такого эпизода вряд ли можно было бы в полной мере показать масштаб потрясений, которые в те годы переживала вся страна.

Когда сейчас смотришь на события, происходившие четыре века назад, может показаться, что всё сложилось единственно возможным образом. Первое ополчение потерпело поражение, Второе выбило врагов из Москвы, потом вся страна в едином порыве склонилась перед новым молодым царём, основавшим новую династию - никак иначе и произойти не могло. На деле, конечно, это совсем не так, и автор детально показывает, с какими сложностями шёл этот переломный процесс. При кажущейся общности целей "земских сил" их раздирали постоянные противоречия: между казаками и дворянами, между бывшими сторонниками Василия Шуйского и Лжедмитрия II, так недавно воевавшими друг с другом, между предводителями Первого и Второго ополчений, из-за чего едва не добралась до Кремля армия гетмана Ходкевича. Да и выборы царя были очень далеки от единодушия 1598 года. Среди кандидатов вполне серьёзно рассматривались и иностранные принцы (всё тот же Владислав Ваза, которому кто-то уже присягал, и шведский принц Карл Густав), и малолетний сын Марины Мнишек от второго Лжедмитрия, и многие русские бояре и князья.

Впрочем, несмотря на уже привычную для Козлякова тщательность работы, эта книга пришлась мне по душе несколько меньше предыдущих. Скорее всего, из-за выбранного формата: смешение сразу нескольких сжатых биографий с описанием масштабных событий создало эффект сумбура и некоторой недоговорённости. Тем не менее, особенно в сочетании с остальными книгами автора, "Герои Смуты" заслуживают внимания любого читателя, которому интересна та эпоха.