4

Я: Можно невозбранно продолжить знакомство с автором, которого я люблю за жесткую и бескомпромиссную «Пианистку», это же просто подарок от судей «Долгой прогулки»! И «Похоть» как раз как раз ждет не дождется меня где-то в шкафу…

Второе Я: Где-то в шкафу… Ёптыть, ГДЕ-ТО в шкафу (в тумбочке, на полках, в коробках, на любой горизонтальной поверхности в квартире)! Да я к 30-му числу только книгу найду. Если найду. Это она, значит, в игры будет играть, а мне - археологией заниматься?!? «Похоть» в шкафу…

Оно: Похоть – в шкафу? Ну, можно и в шкафу. А вообще, похоть – это хорошо, это то, что доктор Фрейд прописал. Это не какие-то там книжки читать.

Я: Это не какие-то там книжки читать. Это читать Елинек. Это дискомфортно, больно, резко, противно, гадко, хлёстко, гнусно, мерзко, грязно, отвратительно. Это правда.

Второе Я: Правда? С чего ты решила, что правда о людях – это всегда что-то отвратительное и низкое? Как минимум, это не вся правда. Всегда есть светлая сторона. В людях есть не только животные инстинкты и стремление к бесконечному удовольствию от потребления всего и вся. В настоящих, живых людях живут и вера, и надежда и любовь, они не похожи на этих похотливых и, вместе с тем, механистичных примитивных существ!

Оно: ой, держите меня семеро! Эти-то не похожи?!? Да вы на себя-то самих в зеркало смотрели, гуманистки хреновы? Есть потребности, и есть объекты, которые эти потребности могут удовлетворить. Кто слабее – тот субъекту и объект. Что, сможете возразить?

Капитан: эй вы, все трое, прекратите пререкаться, мне завтра отчет сдавать, с вас, собакиных детей – рецензия!

Второе Я: Могу и возражаю: о том выше и речь вела – в людях есть душа, есть потребность в подлинном и глубоком, в общении с другими людьми, Другими, с большой буквы, понимаете? А, значит, есть и способность к признанию Другого другим, равным Другим, а не только объектом.

Я: Да ладно тебе чушь нести! Оно и то больше мозгов имеет, чем ты, и, в целом, право, всё это бла-бла-бла про любовь и уважение к Другому – блажь интеллигентская, популярная в узких кругах. И нужно все это засорение эфира только для того, чтобы в нашем обществе потребления цену себе набивать. «Благородным» больше платят, знаете ли
.
Оно: засуньте свои мозги вместе с гуманизмом обратно в Супер-Эго! Моё – это похоть, чистая и неприкрытая…

Второе Я: Даже если на секунду предположить, что ты права, что люди настолько злы и бездушны, что их единственное яркое и живое чувство – похоть, то для чего эта книга? Похотливых «потреблянтов» она не изменит, другим же людям (если они и существуют в мире) ни к чему читать о бесконечных совокуплениях, чтобы понять всю отвратительность такой жизни, они умеют жить и без книг. Если автор желает человечеству блага, то почему бы не написать добрую и светлую книгу о чем-то возвышающем человека над самим собой, книгу, которая смогла бы сделать мир лучше?

Я: Делать мир лучше можно разными способами. Не обязательно описывать прекрасные миры и чувства, антиутопии – не менее сильный жанр. Быть может весь мир и не таков, как в альпийском городке из «Похоти», но похоти разного рода в мире предостаточно, люди, семьи, общество в целом заражено вирусом взаимопотребления. И если хотя бы один человек задумается над своим поведением, проанализирует, сколько в его поступках использования других, а сколько – любви к людям, то книга уже написана не зря.

Оно: да сколько можно уже это пустословие выносить?!? Люди хотят иметь других людей. Точка.

Второе Я: Вот вся книга и есть про это самое «иметь», порнуха порнухой, причем порой такая мерзкая, что хочется книгу в мусорку выкинуть. Что-то странное есть в этой Австрии, что заставляет людей смотреть на мир под таким углом…

Я: А саму-то тебя кто заставляет читать Эльфриду Елинек, смотреть фильмы Михаэля Ханеке и Ульриха Зайдля? Австрия ей не угодила…А кто проникался Винклеровской странностью и писал восторженную рецензию? Если ты так веришь в человека и в гуманизм, как говоришь, то какие темные страсти толкают тебя к такой литературе и кино?

Второе Я: Да те же, что и тебя, включая любовь к выпивке и склонность к азартным книжным играм!

Капитан: отставить разговорчики! Дописываем до точки и сдаём на проверку, а то заставлю продолжение «Шантарама» читать!

Я: А я что, я ничего! Книга офигенная, вштыривает не по-детски, любому читателю будет о чем поговорить самому с собой.

Второе Я: Менее нарциссичные особы, чем ты, может и с другими захотят роман обсудить…

Оно: И я не верю, что вас ничего в этом тексте не возбуждает!