4

Сразу предупреждаю, все очень субъективно! Это мои эмоции, мысли и чувства, никому не навязываю, но и в переубеждении не нуждаюсь!

Впервые со знаменитым романом Льва Толстого я столкнулась в 15 лет, по школе мы его не проходили, но вот тем, кто прочтет его за лето, обещали хорошие плюшки и я рискнула. Помню понравилось (вообще классика за редкими исключениями не напрягала в подростковом возрасте) и помню, что меня все бесили) Ну, думаю, сейчас открою и буду смеяться со своего юношеского максимализма, но не тут то было. Главная героиня меня выбесила не меньше чем раньше, единственная разница - теперь я могу более внятно объяснить чем.

Если это может еще кого-то останавливать, то есть спойлеры))

Анна Каренина. Главная героиня, бедняжка, пострадавшая от лицемерного высшего общества, женщина, пожертвовавшая всем ради любви...Ну-ну... Истеричка, эгоистка, абсолютно пренеприятнейшая личность, думавшая только о себе любимой и готовая в угоду своим желаниям обречь на страдания всех и вся. Всю книгу она ноет, все у нее во всем виноваты, а она вся такая бедная-несчастная, никем непонятая. В общем, все пи..сы, а я Д'Артаньян. Первый пострадавший от нее это, конечно же, муж. Человек, которого она опозорила, растоптала и сломала. И он же у нее еще и мерзавец!

Это не человек, а машина, и злая машина, когда рассердится, – прибавила она, вспоминая при этом Алексея Александровича со всеми подробностями его фигуры, манеры говорить и его характера и в вину ставя ему все, что только могла она найти в нем нехорошего, не прощая ему ничего за ту страшную вину, которою она была пред ним виновата.

Она ему изменила и она же его не прощает! Какая прелесть! Давно не встречала столь извращенной логики!

«Прав! прав! – проговорила она. – Разумеется, он всегда прав, он христианин, он великодушен! Да, низкий, гадкий человек! И этого никто, кроме меня, не понимает и не поймет; и я не могу растолковать. Они говорят: – религиозный, нравственный, честный, умный человек; но они не видят, что я видела. Они не знают, как он восемь лет душил мою жизнь, душил все, что было во мне живого, что он ни разу и не подумал о том, что я живая женщина, которой нужна любовь. Не знают, как на каждом шагу он оскорблял меня и оставался доволен собой. Я ли не старалась, всеми силами старалась, найти оправдание своей жизни? Я ли не пыталась любить его, любить сына, когда уже нельзя было любить мужа? Но пришло время, я поняла, что я не могу больше себя обманывать, что я живая, что я не виновата, что бог меня сделал такою, что мне нужно любить и жить. И теперь что же? Убил бы он меня, убил бы его, я все бы перенесла, я все бы простила, но нет, он…»

Сплошные оправдания себя! Чем он ее душил? Как оскорблял? Обычной семейной жизнью? Заботой о ней и о сыне? Великосветским обществом, в котором она крутилась и была этим вполне довольна? Он вообще не очень-то хотел на ней жениться, но ее веселая семейка (гены, они и в 19 веке гены, посмотрите на ее брата) подловила его и ловко женила:

Во время его губернаторства тетка Анны, богатая губернская барыня, свела хотя немолодого уже человека, но молодого губернатора со своею племянницей и поставила его в такое положение, что он должен был или высказаться, или уехать из города. Алексей Александрович долго колебался. Столько же доводов было тогда за этот шаг, сколько и против, и не было того решительного повода, который бы заставил его изменить своему правилу: – воздерживаться в сомнении; но тетка Анны внушила ему через знакомого, что он уже компрометировал девушку и что долг чести обязывает его сделать предложение. Он сделал предложение и отдал невесте и жене все то чувство, на которое был способен.

Он ее не бил, не изменял ей направо и налево, не вел себя равнодушно. Человек по факту виноват лишь в том, что он не дал ей фейерверк страсти. Так на это и не все способны, да и семейная жизнь не на этом основывается. Собственно поэтому и с Вронским у нее не сложилось, но об этом чуть позже. В общем, Каренина мне искренне жаль, он ведь до последнего надеялся ее переубедить, не верил сплетням, доверял жене, считая, что ревность может ее унизить (чувствуете как все сильнее прорисовывается портрет подлеца?..), да и потом, готов был ее простить и принять вместе с несвоим ребенком (многие на такое способны?!), заботился о ее репутации (гад какой! как он посмел!), потом готов был дать ей развод. Короче говоря, он готов был пойти на любые ее условия. Но она, уж простите, хотела и рыбку съесть, и на люстре покататься. И с любовником "обрести счастье неземное", и в свете продолжать вращаться, и чтоб муж не в претензии, и сын чтоб при ней был. Нет уж, так в жизни не бывает! Всем приходится выбирать и чем-то жертвовать! Ладно бы была она еще неопытной девицей на выданье, которая ничего не понимает и не осознает, можно было бы еще понять такое легкомысленное поведение. Но нет! Она взрослая женщина, мать, светская дама. Она должна была понимать и осознавать.

Да и по поводу детей, у нее к ним крайне странное отношение. Не увидела я в ней любви ни к сыну, ни к дочери. Хотя казалось бы, дочь рождена по большой и страстной любви, должна быть обожаемым ребенком, а она сама признается, что равнодушна к ней. Очень странно... Любовь к сыну Сереже..в нее я тоже не верю, меня сразу насторожила фраза:

И сын, так же как и муж, произвел в Анне чувство, похожее на разочарованье. Она воображала его лучше, чем он был в действительности. Она была должна опуститься до действительности, чтобы наслаждаться им таким, каков он был.

Что за чушь?! Ты влюбилась и единственный "горячо любимый" ребенок стал до лампочки?! Значит, ты его и не любила! Поэтому спокойно променяла его на любовника и вспомнила о нем потом лишь раз, когда почувствовала, что любовник уже не пылает страстью. Пришла, раздраконила ребенка! Ух, зла прям не хватает! Опять же идет на поводу у своих желаний, даже не думая, каково будет ее сыну после такого свидания. Ее интересует только она сама, только ее эмоции, чувства и желания! На остальных ей плевать и она без проблем отмахивается от любых возможных угрызений совести, у нее чудесная позиция "сам дурак". Изменила мужу - муж виноват! Надо уйти из семьи и бросить ребенка - ребенок не такой! Любовник разлюбил - это не я истеричка, это он подлец, не ценит, чем я пожертвовала ради него! Как точно ее характеризует ее состояние после родов:

Анна в этот первый период своего освобождения и быстрого выздоровления чувствовала себя непростительно счастливою и полною радости жизни. Воспоминание несчастия мужа не отравляло ее счастия. Воспоминание это, с одной стороны, было слишком ужасно, чтобы думать о нем. С другой стороны, несчастие ее мужа дало ей слишком большое счастие, чтобы раскаиваться. Воспоминание обо всем, что случилось с нею после болезни: – примирение с мужем, разрыв, известие о ране Вронского, его появление, приготовление к разводу, отъезд из дома мужа, прощанье с сыном – все это казалось ей горячечным сном, от которого она проснулась одна с Вронским за границей. Воспоминание о зле, причиненном мужу, возбуждало в ней чувство, похожее на отвращение и подобное тому, какое испытывал бы тонувший человек, оторвавший от себя вцепившегося в него человека. Человек этот утонул. Разумеется, это было дурно, но это было единственное спасенье, и лучше не вспоминать об этих страшных подробностях.

Жертва номер два - Алексей Вронский. Сначала он мне был неприятен, поверхностный молодой человек, живущий ради собственного удовольствия. Кутила, повеса, дамский угодник, типичный представитель золотой молодежи:

В его петербургском мире все люди разделялись на два совершенно противоположные сорта. Один низший сорт: – пошлые, глупые и, главное, смешные люди, которые веруют в то, что одному мужу надо жить с одною женой, с которою он обвенчан, что девушке надо быть невинною, женщине стыдливою, мужчине мужественным, воздержанным и твердым, что надо воспитывать детей, зарабатывать свой хлеб, платить долги, – и разные тому подобные глупости. Это был сорт людей старомодных и смешных. Но был другой сорт людей, настоящих, к которому они все принадлежали, в котором надо быть, главное, элегантным, красивым, великодушным, смелым, веселым, отдаваться всякой страсти не краснея и над всем остальным смеяться.

Но с Анной он себя повел по-мужски. Он забрал ее от мужа (хоть и не сразу, но там не его вина), увез от сплетен и неодобрения и терпел-терпел-терпел ее постоянную ревность, придирки и прочее поведение неуравновешенной 15-летней девочки. Я не представляю как он с ней жил! В какой-то момент у меня мелькнула мысль, что она энергетический вампир, которому постоянно нужна подпитка. Ведь "любимый" должен сидеть у ее юбки 24 часа в сутки и не просто сидеть, а петь ей серенады и восторгаться ее всевозможными достоинствами. Любое его положительное движение, она (также как в ситуации с мужем) тут же выворачивает наизнанку и делает потрясающий по своей тупости вывод! Например, Вронский просит ее развестись, чтобы он мог дать свою фамилию их общим детям, а то они как бы Каренины (похвальное желание у мужчины, ка по мне), вывод Анны:

Его желание иметь детей она объясняла себе тем, что он не дорожил ее красотой.

*огромный смайлик рукалицо* Просто без комментариев... И так во всем! Она собирается в театр, он пытается ее отговорить, она психует и уезжает, там происходит неприятная для нее сцена... Догадываетесь, кто виноват?

– Ты, ты виноват во всем! – вскрикнула она со слезами отчаяния и злости в голосе, вставая.
– Я просил, я умолял тебя не ездить, я знал, что тебе будет неприятно…
– Неприятно! – вскрикнула она. – Ужасно! Сколько бы я ни жила, я не забуду этого. Она сказала, что позорно сидеть рядом со мной.
– Слова глупой женщины, – сказал он, – но для чего рисковать, вызывать…
– Я ненавижу твое спокойствие. Ты не должен был доводить меня до этого. Если бы ты любил меня….
– Анна! К чему тут вопрос о моей любви…
– Да, если бы ты любил меня, как я, если бы ты мучался, как я… – сказала она, с выражением испуга взглядывая на него.
Ему жалко было ее и все-таки досадно. Он уверял ее в своей любви, потому что видел, что только одно это может теперь успокоить ее, и не упрекал ее словами, но в душе своей он упрекал ее.
И те уверения в любви, которые ему казались так пошлы, что ему совестно было выговаривать их, она впивала в себя и понемногу успокоивалась.

Ей можно угодить только одним единственным способом - сесть у ее юбки, ну а дальше вы уже знаете.... Неудивительно, что отношения приходят к такой стадии, когда люди, живущие вместе, только раздражают друг друга:

Раздражение, разделявшее их, не имело никакой внешней причины, и все попытки объяснения не только не устраняли, но увеличивали его. Это было раздражение внутреннее, имевшее для нее основанием уменьшение его любви, для него – раскаяние в том, что он поставил себя ради ее в тяжелое положение, которое она, вместо того чтоб облегчить, делает еще более тяжелым. Ни тот, ни другой не высказывали причины своего раздражения, но они считали друг друга неправыми и при каждом предлоге старались доказать это друг другу.

И, если Вронский пытается что-то делать, то Анна только мечтает о том, как она ему отомстит, убив себя. Вот честно, я на этом моменте вспомнила Тома Сойера, который хотел попасть на собственные похороны и увидеть, как все сожалеют, что обижали его. Но что не раздражает в 10-летнем ребенке, до трясучки бесит во взрослой женщина:

Умереть – и он будет раскаиваться, будет жалеть, будет любить, будет страдать за меня». С остановившеюся улыбкой сострадания к себе она сидела на кресле, снимая и надевая кольца с левой руки, живо с разных сторон представляя себе его чувства после ее смерти.

Она ждала его целый день и вечером, уходя в свою комнату, приказав передать ему, что у нее голова болит, загадала себе: – «Если он придет, несмотря на слова горничной, то, значит, он еще любит. Если же нет, то, значит, все кончено, и тогда я решу, что мне делать!..»

И смерть, как единственное средство восстановить в его сердце любовь к ней, наказать его и одержать победу в той борьбе, которую поселившийся в ее сердце злой дух вел с ним, ясно и живо представилась ей.

Нужно было одно – наказать его.

И вот это рассуждения взрослого человека?! Мне искренне было жаль Вронского, которому эта истеричка сломала жизнь! Попади она под поезд в начале романа, книги бы не было, но всем жилось бы лучше!

Ну, с любовным треугольником на этом заканчиваю, теперь постараюсь более компактно рассказать о впечатлениях от других героев книги.

Константин Левин. Идеализированный образ самого Толстого, идеализированный, а от этого несколько нереальный. Такой большой ребенок в теле взрослого мужчины и со взрослой философией. Не могу сказать, что прониклась к нему симпатией, все эти его самокопания порядком утомляли. Его необоснованная ревность раздражала, а его блуждания по болотам в поисках добычи усыпляли (хотя это уже претензия не к герою, а к повествованию).

Кити. Милая маленькая глупышка. Наивная, юная, но очень искренняя и добрая. Вызывала у меня симпатию и сочувствие, ведь ей еще жить с Левиным)

Стива Облонский. Рубаха-парень, кутила и весельчак, обаяшка и бабник. С одной стороны, он вызывает ни чем необоснованную симпатию, а с другой стороны, в жизни меня такие мужчины раздражают до одури. Весь в долгах, жена и дети в штопанном-перештопанном, а он содержит любовниц и закатывает пиры. Начинаешь задумываться и вместо симпатии чувствуешь уже презрение.

Долли, его жена. Не понимаю, но сочувствую. Надеюсь, в детях она смогла найти свое счастье. Современные жены-терпилы меня выводят из себя, но вот Долли... Я не могу с уверенностью сказать, могла ли она уйти от него с кучей детей. Все же совсем другое время и другие реалии. Вроде, могла уйти к родителям, но повторюсь не уверена, был ли этот способ реальным в то время.

Пожалуй, единственный минус книги (и причина, по которой я не поставила ей максимальную оценку) это местами затянутость и нудноватость, по крайней мере, лично для меня. Несмотря на чудесный язык, исторические реалии и достаточно четкий "портрет эпохи", иногда мне хотелось вздремнуть. Например, когда Левин поехал на охоту, я читала и думала, да когда ж ты уже домой вернешься?! хватит тут круги наматывать! И так бывало не раз. Хотя обычно в классической литературе длинные описания меня не смущают, у Гоголя, у Достоевского, да много у кого, а вот с Толстым мы в этом плане не сошлись, к сожалению.

P.S.: Больше всего в книге мне было жаль несчастную лошадь! Сколько можно убивать и мучить несчастных животных просто ради своего развлечения?!