3

С юности воспринимаю сборники рассказов как музыкальные альбомы. От порядка песен и от порядка историй зависит очень многое: слишком много хитов в начале - и всё впечатление будет убито никаким финалом; слишком много воды в середине пути - пропадёт интерес дочитывать. Идеально выверен треклист у Пира с мощнейшим зачином и затихающим убаюкивающим финалом. Или любой сборник Довлатова, который звучит неразрывной симфонией.

Сборник Гарика Осипова я тоже купил ради обложки, как и Свинцовый дирижабль Ярмолинеца (на обложке "Карфагена" картина Алисы Цыганковой "Молох"), а книжки оказались практически об одном и том же. Как справедливо отмечает Максим Викторов в предисловии к "Карфагену", "мы не обнаружили среди массы неэмигрантской литературы художественно-мемуарного плана об эпохе 70-90-х годов ни одного мало-мальски внятного и столь же яркого текста, повествующего об «out of Moscow» андеграунде периферии." А мы вот взяли да обнаружили, только, простите, в массе эмигрантской - как раз "Свинцовый дирижабль".

Гарик Осипов в "Карфагене", сохраняя верность "традициям уникального жанра малороссийской готики", ведёт нас сквозь двадцать лет пыльного времени, будто разглядываемого через мутное бутылочное стекло, как у классиков, помните?: "Но он увидел только неразборчивые тени, шныряющие по мокрому черному дну колодца между громоздящимися поленницами дров" и рисует сугубо патологическую картину, когда из всего этого вроде и надо вырваться, но некуда. Клаустрофобия усиливается и личными обстоятельствами - я уже четыре дня валяюсь больной, еле хожу и, о, это изысканная пытка - глотать мутное варево "Карфагена". В рассказах много музыки, но она глуха и зажёвана, лента вся клеена-переклеена и под конец уже совсем не важно, что там играет - всё тлен.

И герой вроде бы пытается повзрослеть. Начинается всё где-то в его двенадцать лет, когда он впервые слышит жабьи завывания Оззи на втором альбоме Black Sabbath, только потом почему-то рассказчик его каждый раз отбрасывает назад, не давая, снова не давая тому пройти какую-то инициацию, чорт возьми, хоть бы кто знал в чём там эта инициация состоит. И даже к сегодняшнему дню герой приходит с тем, что является всего лишь выпивающим у дверей гастронома мужичком, тем самым, на которого смотрит всю жизнь герой-мальчик из окна дома напротив. Ой, я пересказал сюжет. Не благодарите.