3 Сто стамбульских лет одиночества

Несмотря на то, что всей прочей иностранной литературе я предпочитаю литературу романоязычных стран, проза Орхана Памука небезынтересна, поскольку Турция близка романоязычным странам своим южным, средиземноморским положением.

Постоянно возвращающееся чувство одиночества главного героя и наметившийся было мотив инцеста и рождения потомства «со свиными хвостами» на мгновение напоминают о романе Маркеса, однако Стамбул – не мифический Макондо, герой не одинок, инцест не состоится, и род Акташей-Караташей вовсе не угасает подобно роду Буэндиа. Так что перед нами – скорее история жизни, каких много, таких же эфемерных и преходящих, как и город в котором они проходят.

Следуя за историей жизни Мевлюта и его семьи на протяжении нескольких десятилетий, представленной в свидетельствах каждого представителя этой семьи, я искала слова, которыми можно было бы описать героя, бедного простака и честного чудака, – смиренный, принципиальный, глупый, деликатный, инфантильный, мудрый? Автор подсказывает: он – терпеливый муравей, ползущий по арбузу, – «муравья переворачивало вверх ногами, но он не падал; он просто полз по кругу, пока не возвращался наверх арбуза». Подобно муравью он несёт и несёт свой груз – тяжёлые бидоны с бузо́й (прочитав роман, вы точно будете знать, что такое буза́ и с чем её едят) по ночным улицам Стамбула, смутно чувствуя мягкое течение времени.

Каждую ночь он выходит продавать бузу́, чтобы говорить с городом, являющимся для него столицей мира. Этот разговор с городом становится разговором с самим собой – он открывает «мир своей души, отражённый в тенях города». Пока он бродит по улицам странного, меняющегося, постепенно наполняющегося неузнаваемыми новыми знаками и символами города, странные мысли бродят в его голове, странные мысли странствующего по Стамбулу героя. Увлекающий героя Стамбул меняется, и только он неизменно выходит в ночь с бузо́й, чтобы шагать по улицам, обращаясь к вселенной у себя в голове: «Если бы мир умел говорить, чтобы он рассказал?».