3 Кто знает, от чего гибнут гомельские портные?

Я вполне случайно не умер. Значит, я должен жить

Много ли значит сейчас один человек? Одна душа.
Что значит имя? А вздох? Что значит дом и вывеска? Своя рубашка? Потеряв всё в родном Гомеле, Лазик отправляется в "путешествие" в поисках лучшей жизни.

Где же мой рай?

Хоть где-то же должно быть и портному счастье. Он мигрирует из одного города в другой, из одной страны в другую, кружась в огромном мире как песчинка.

Мы - листики, а кругом ураганы.

Надо сказать, что Лазик прикладывает все силы, он подстраивается под любые обстоятельства. Разучивает запрещённые танцы, изучает китайские формулы, поднимает отрасль страны на мёртвых кроликах. Более того, "конечно, Лазик в душе писатель! Вот зачем он приехал в Москву". Больной мальчик для рекламы, здоровый посыльный...
Но в ту пору не было счастья для маленького человека, не было покоя простой душе. А для маленького еврея не было и места на земле.

На земле есть квадратные метры, и загс, и даже что-то не из бронзы. Но на земле нет счастья. Это только отсталое слово могучего языка.

***

Начал роман „Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца“— современность с талмудической точки зрения. Кажется, весело
(с) Эренбург

Вдохновлённый романом Гашека и Буберовским изложением хасидских легенд Эренбург легко и с удовольствием описывал плутовские похождения "еврейского Швейка" - гомельского портного Лазика Ройшванеца.

Сатира со слезами на глазах. Отчасти пророческий роман с взглядами на советский режим с доносами и бесконечными задержаниями и заключениями "за воздух", зарождение нацистских течений, борьбу религии и власти. Двадцатые годы двадцатого столетия в глазах представителя целого поколения, народа без земли, без Родины.
(кто мог знать, что это было только начало...)

Корабли выходят в открытое море, и гомельские портные становятся историческими личностями