5

Собственно говоря, я не могу объективно оценить книгу, потому что сначала был фильм, фильм культовый, просмотренный неоднократно, фильм, который я знаю почти наизусть, с точностью до интонаций и мизансцен. Книга, которая, кажется, представляет собой сценарий – это лишь возможность сокращенно пересмотреть фильм, и остановиться там, где потребуется.

Наверное, первая реакция на фильм – это реакция человека, который в одном ряду с молодыми героями фильма, Генкой, Ритой, Надей, Костей. И то состояние, которое свойственно всем в 16 лет – они нас не понимают. Они – это взрослые, учителя, они по ту сторону, а мы сами справляемся со своими проблемами. А этих проблем полно – и первая непонятая любовь, и поиски своего места в этом мире, и проблема доверия. Тебя учат, что учителю можно доверять, а он ррраз – и по самому незащищенному. Учись, наращивай скорлупу. Вон, Костя Батищев уже нарастил, и ему будет просто в этой жизни. Умненький, в меру циничный, закрытый как броненосец. Буду я вам откровенно про счастье, как же – вот вам образ Катерины и отстаньте от меня. И 15 строк про Шмидта я выучу, и никаких претензий ко мне у вас нет. А потом институт, хороший, престижный, и работа хорошая, и за бугор, и адью, наивные одноклассники, счастливо оставаться. А Генки, честные Генки – так и будут жизнью битыми, в институте будут правду отстаивать, на работе с начальником поругаются, и жена будет пилить мужа-правдоруба, а то и уйдет. Вот так повернулось общество, как ни крути…

А вот при чтении открылось, что и с учителями не все так просто. И именно после книги мне вдруг стало очень жалко Светлану Михайловну. Типичная такая советская училка. Сначала пединститут, где мальчиков днем с огнем и все равно нет, и если в институте никого не нашла, в школе уже не найдешь, там тоже одни женщины, да физрук «в мягких тапочках» А время идет, и перспектив никаких… Есть интеллигентный историк, но он колючий как еж, к нему не подступишься, и смеется над ней в глаза, а за что? Она все правильно делает. И тему вот дала смелую, раньше таких не давала. А дети оказались такие самостоятельные, такого понаписали, что просто страх берет, ну как придут из райкома, спросят, чему это вы их учите, Светлана Михайловна, что это у вас девочки о замужестве думают, не положено это, рано, недосмотрели. Перепугалась Светлана Михайловна, от беспомощности наговорила всяких глупостей, то угрожать стала, то ругать. Не заметила, что дети выросли. И ведь понимает в душе, что права Надя, но как обидно признавать, что собственная –то жизнь не получилась. Она ведь искренне считает, что отдавала себя всю детям, а они так с ней обошлись…

Как контраст Светлане Михайловне Илья Семенович. Он умен, он интеллигентен, образован, играет на фортепьяно, знает стихи, он ничего не боится, он режет правду-матку. И Таисии Николаевне врежем за «ложить», и Светлане Михайловне укажем на поверхностное знание литературы, и Наташу за ворону при учениках распечем, друга-директора за эластичность взглядов припечатаем, да и маму родную особенно не щадит… Почему же тогда так погано на душе Илье Семеновичу после всех этих выбросов? «Нам, интеллигентам, свойственно делать гадости, а потом до-о-олго в них раскаиваться»(с) ? В фильме проблема сильно задекорирована харизмой и обаянием Вячеслава Тихонова, а если не Тихонов? Взрослый, умный мужик, переживающий кризис среднего возраста распустился как баба, ни тормозов, ни ограничений. В книге это ох как заметно…. И какой урок дает ему тусклая невыразительная Люба Потехина! Мельников уже готов припечатать ее папу так, что мало не покажется, но краснея и мучительно стесняясь за отца, девочка просит – вы простите его, пожалуйста. И весь пыл Мельникова спадает, и отповедь обрывается, не начавшись…

Ох, не так все просто в книге, не так. Но одно неизменно:

А Сыромятников, вольно разбросав свои длинные ноги, сперва хотел изобразить тяжкие увечья, но передумал и оскалился всей лошадиной прелестью щербатой своей улыбки:
- Законно приложили!…
Проходивший мимо первоклассник Скороговоров окликнул его сзади благоразумным голосом:
- Дядь, вставай, простудишься.