4

Ожидания почти не совпали с реальностью — книга оказалась куда интереснее и легче в прочтении, нежели представлялось на подступах к ней. Возможно это приятное и знакомое восприятие Плутонии отчасти связано с неким переносом от книг, описывающих реальные путешествия на эту, фантастическую книгу. Я имею ввиду, прежде всего, протянувшуюся в сознании связь Плутонии с книгой Беллинсгаузена об открытии Антарктиды. Суховатый и практически деловой, скупой на описания и почти дневниковый язык Обручева, каким он был добрую первую четверть романа, едва ли не совпадает по стилистике с языком Фаддея Беллинсгаузена — при всём при том, что эти книги разделяют не только жанры, но и целое столетие. И вот эта цепочка-связь позволила сразу включить "узнавание" и "приятие" книги Обручева, увидеть в ней следы книг путешественных и написанных путешественниками, а не кабинетными мечтателями.

Повествование немного оживляется, когда экспедиционный отряд оказывается в недрах и начинаются, собственно говоря, настоящие приключения, открытия, происшествия, случаи и прочие внезапности, свойственные для приключенческой и фантастической литературы того периода (начало XX столетия). Однако и здесь учёный Обручев не входит в конфликт с писателем-фантастом Обручевым, но действует с ним заодно — книга плотно напичкана всякими научными и гипотетическими сведениями и представлениями, начиная от набросков о строении земного шара и его тектонике и геологии и заканчивая уже палеонтологическими и биологическими, включая антропологические, нюансами — вместе с экспедиционерами читатель знакомится не только с начинкой внутренней полости Земли, но ещё и изучает картину происхождения и развития жизни на нашей планете, разматывая этот любопытный клубок в обратную сторону и погружаясь не только в кайнозой и мезозой, но и практически уходя глубже — в обоих смыслах. И потому кроме приключенческой интересности у книги по-прежнему есть и познавательная польза, хотя, наверное, уже слегка устаревшая и по содержанию и по форме подачи...

Читается Плутония на одном дыхании (например, мне, после многомесячных долгопрогулочных тренировок чтения на скорость, на усвоение Плутонии потребовались всего одни сутки) и без всяких засыпательных или зевательных отключений. Что и говорить, порадовал Обручев.