2.5 Надрывно ни о чём

Каждый раз, сталкиваясь с излишне сложной композицией, скачками во времени, повествованием, ведущимся от разных лиц я задаю себе вопрос, вынужденная это необходимость или попытка сынтересничать. Ну, вот скажем, в этом романе Рубиной наличие бывшего мужа и любовника что-то прибавляет? Им обязательно давать право голоса?
Я бы прекрасно обошлась без них. Во-первых, потому что голоса их звучат неубедительно. Нужен особый драматургический дар, чтобы наделить каждого героя своим голосом. Здесь этого нет даже близко. Больше того, я не могла избавиться от ощущения, что несмотря на внешнюю брутальность, речь у обоих мужиков какая-то бабья. Во-вторых, все эти истеричные восклицания «дитя мое» и рассказы кто кого и куда завалил хороши в бульварном любовном романе и ничего, кроме раздражения, не вызывают. В-третьих, история любовника вообще показалась мне вставным номером, который, по сути, ничего не прибавляет.
Мерой искренности писателя для меня является душевный отклик, возникающий, когда читаешь о каких-то дорогих местах. Бывает и книга ерундовая, но наткнешься на описание Арбата, Таврического сада или Унтер ден Линден, и на сердце теплеет. Здесь я читаю пространное описание рейнских виноградников – и ничего. Я просто не узнаю места, которые писательница описывает. Да это и не описание, а так, какое-то скольжение по поверхности.
Вот эта приблизительность в сочетании с некоторой истеричностью, которой проникнута не только речь любовника, но и вся книга, отвадили меня от опуса Рубинной. Собственно, уже не важно, про что было повествование (а там всего намешано, как в окрошке: сверхъестественные способности, музыка, цирк, киевский быт, шило, мыло, повидло). Благо ни особо глубоких мыслей, ни реально увлекательного сюжета в книге нет. Очередная модная поделка – малехо мистики, малехо пошлости и никакой правды жизни.