4

Трудно дать однозначную оценку произведению. До поры до времени наслаждалась персонажами, их переживаниями, их внутренним миром, выставленным на обозрение, пока некая чаша, отвечающая за объективность моей реальности, не переполнилась авторскими сентенциями и оксюморонами, чересчур витиеватым языком, в котором автор, кажется, растворяется, а иногда совершенно теряется:

"Они были совершенными незнакомцами и в то же время находились так пугающе, так невообразимо близко! Это казалось безумием."

И мне тоже казалось! Но все же не раз за чтением, ловила себя на озарениях, пронзающих мозг! О боже, как точно подмечено, о боже, как остро описано. Не настолько распространенными, как предложения автора, были мои мысли, однако.
Я понимаю, что люди существа весьма сложные и неоднозначные, они могут вмещать в себе тысячу личностей, но герои данной книги словно вмещают в себя даже больше. Они как мечущиеся на ветру обрывки, хлопающие окна, гроза и молния, и дождь, и летающие в воздухе пакеты одновременно! Они разрушаются и соединяются вновь сотни раз на протяжении всей книги:

"она была великим океаном жизни, и он боготворил ее. Она была матерью и материей всей жизни. А он, ребенок и человек, принимал от нее и обретал целостность. Его истинное тело едва не было убито. Но волшебный поток, исходящий из ее груди, заполнял его, его иссушенный, поврежденный разум, словно целительная лимфа, словно мягкий, успокаивающий поток самой жизни, идеальный, точно чрево, породившее его. Его разум был разрушен, иссушен, казалось, ткани его тела тоже были разрушены."

Мой разум теперь тоже близок к разрушению! Но словарный запас, безусловно, значительно расширен!
Идеи автора о браке и свободе захватывающи и интересны, вызывают отклики в душе и согласие в мыслях, но послевкусие словно "призрачный фарс ненастоящей жизни".
И дар автора "превращать хаос в стройный порядок" в этом произведении был им использован не до конца.
Но шорохи и звуки, луна и звезды, цветы и травы у него просто волшебны. Волшебнее, чем люди, и непередаваемо прекраснее.