4

На четвёртой книге у меня с этой серией установились "отношения". Это значит, что когда я беру очередную часть, я уверена, что ближайшие пару десятков часов будут интересными. Более того, я для этого и беру её почитать.
Но отношения эти все еще сложные. После первой книги у меня все еще остаётся какая-то предвзятость. Я как бы постоянно проверяю автора на слабину, поэтому возможно и замечаю что-то, к чему не придралась бы в любой другом произведении.

И мои претензии опять к неоднородности стиля. Прекрасное мешается ужасным.
С одной стороны - чудесный баронский снобизм.

– Ты задержался, – заметил стриг, и Курт покривился:
– Твой холуй мне уже это высказал. А я бы сказал, что это не его собачье дело.
– Согласен, – кивнул фон Вегерхоф, не задумавшись. – Давненько не порол. Разбаловались… Присаживайся; скоро обед.

С другой стороны, вот реплика графини в 14 веке.

— Туплю, — с искренним смущением пробормотала она, сдвинувшись от двери в сторону, и, убрав в мешок отмычки, вынула небольшой, чуть больше ладони, фонарь.

Нет, я безусловно понимаю, что язык героев далёк от языка Германии 14 века, и это вовсе не исторический роман. Но все эти "туплю", "вмажу" и "перепихнитесь уже, наконец" - это даже в задуманный автором сюжет мало укладывается. Вот только за это минусую.

Кстати, о сюжете. Когда каждая книга представляет собой отдельную историю, выдерживать сюжетную новизну становится сложно, однако Надежда Попова хорошо справляется. Хоть и ходит в этой книге по лезвию ножа, выбрав вампирскую тему и одновременно введя в сюжет женщину-агента Конгрегации.

Во-первых, Стефани Майер своим ужасающим многотомником про фазы луны настолько изгадила жанр о вампирах, что теперь каждый, кто рискует совместить вампирскую и любовную линию, должен быть предельно острожен, чтобы не скатиться в сопливую тинейджерскую лавстори или хотя бы не вызвать с ней ассоциаций. Во-вторых, нужно быть не менее осторожным с образом "сильной и независимой женщины", чтобы в книге не появилось стереотипной Лары Крофт.

Попова балансировала на грани, но все же увернулась от тяжеловесных литературных стереотипов, хотя, признаюсь в какие-то моменты мне казалось, что Конгрегация скатится в примитив чувствительным женщинам и подросткам на потребу. Однако нет, мастер есть мастер. Мало того, помимо Курта Гессе в этот раз появился еще один полноценный персонаж, способный сравниться с ним по цельности и самостоятельности - барон фон Вегерхоф.И даже обилие французского, которым в этот раз дополнилась латынь, не покоробило, потому что было органичной деталью образа барона.

В общем, бурные и непрекращающиеся аплодисменты. С большим удовольствием думаю о том, что впереди у меня еще три книги серии.