2

И вновь скандинавский детектив интригует рядового российского читателя. Да ещё если учесть, что автор – самая сексуальная писательница детективов во всей Швеции. Если вы тоже попались на детективную сагу про небольшой городок с непроизносимым названием (а ну повтори с ходу – Фьель.. блель..бака!), то поздравляю – вы попали. Судя по отзывам читателей, всё так замечательно, что уж прям невозможно поверить, что сейчас на нас свалится ну просто второй Ларс Кеплер, третий Юсси Адлер-Ольсен или первый Стиг Ларсон. Открываешь книгу, устраиваешься поудобнее – ан нет! - на тебя с укоризной смотрит Дарья Донцова – мол, чего удумал, на сторону смотреть, когда есть Я?

Итак, собственно, к роману – если первая книга писательницы была плоха чуть более чем полностью, то уж второй активно расхвалили все почти хором – мол, расписалась Камилла, теперь-то читать можно! Вполне, конечно, можно, но предупредить сразу нужно о нескольких вещах. Первая – переводчик по фамилии, кажется, Степанов, постарался на славу. Какое тут чудное разнообразие слов и выражений! «Хлопцы» и «мочалки», «паря» и «закадыки», «таким макаром» и «папахен» встречаются то тут, то там и Степанову не стыдно:

«Мелани признавала – на ней надето действительно не так уж и много, но ей это нравилось, она считала, что это клёво и все знакомые мочалки одевались точно так же. И ваще, ей уже типа семнадцать, она не какая-нибудь мелокта и носит то, что хочет».

- вот примерно так Лекберг описывает мысли семнадцатилетнего подростка и не примерно, а ровно так и переводит за ней Степанов. Довольно своеобразное представление у переводчика здесь как о разговорной речи, о молодежном сленге, так и вообще о речи в целом – тут даже закадровый авторский текст порой звучит интригующе – «база данных гикнулась», «на лице обозначилась боль» и многое другое.

Сюжетная линия в «Проповеднике» посложнее первого романа «Ледяная принцесса», что, впрочем, не делает сюжету особой чести – такое вы уже где-то читали, да и название громко намекает, что сюжет изрядно замешан на религиозной почве. Поэтому, раз сюжетно автор не силён, на первый план выходят те, кто главенствуют над сюжетом – жители Фьельбаки. Забегая вперёд, стоит отметить, что именно это и является так называемой сильной стороной писательницы – водить читателя за нос, всячески отвлекая от детективной линии рассказами и байками про то, кто с кем в Фьельбаке спал, ел, делил кров и кидал тухлым помидором в сороковом году в окно. Людей Камилла любит, но пока не очень умеет ими распоряжаться.

Местами у персонажей совершенно отсутствует любая логика – так, например, все самые важные разговоры из серии «давай поговорим наконец о нашей семье – кто мы друг другу?» персонажи разговаривают именно в какой-то критический момент – раньше ведь их не заботило, кто кому приходится дедушкой и с чего вдруг одна общая семья разделилась на Монтекки и Капулетти – с чего интересоваться, зачем мы сто лет друг друга ненавидим? Поэтому одна из героинь только на одном из ужинов интересуется «древними семейными тайнами» - тут писательница явно не знала, как иначе рассказать читателю эту трагичную историю. Впрочем, как быть с персонажами, Камилла в принципе не знает много где – «плохой герой» у нее всегда плохой без оттенков, равно как и хороший всегда почти святой. Не стоит труда догадаться, что главная героиня Эрика – это практически автопортрет, вплетенный в сюжетную нить неспроста. Только вот зачем – на самом деле не так легко понять, потому что сюжетная линия писательницы Эрики в принципе, видимо, и люба Лекберг больше прочих второстепенных (то есть, как бы – главных) - Эрика возится по дому, Эрика переживает тяготы беременности, к Эрике приезжают МЕРЗКИЕ родственники, к Эрике приезжает ЗАНУДНЫЙ старый товарищ её мужа – все эти герои картонные донельзя, их недостатки Лекберг умножает на десять и с лёгкостью школьницы, сочиняющей свой первый подростковый роман, с наслаждением описывает, как неприятные нам (и ей) герои слюняво едят еду, чавкают, мерзко выражаются, хамят, ковыряют в носу и вообще просто исчадия ада:

«Эрнст любил поразвлечься: как только дура чайка заталкивала в себя рыбу, он тянул за шнурок, и чайка, пытаясь спасти свою жизнь, в полной панике моталась в воздухе вроде живого воздушного змея»

Картонные персонажи творят картонное зло, в которое совершенно не веришь – справедливости ради, некоторым персонажам Лекберг смилостивится и придаст красок в следующих романах, но здесь помните – черное это всегда черное! За описаниями чужих плешивых голов и идиотских поступков (один из особо «любимых» писательницей персонажей служит в полиции, хотя чаще кажется, что это местный олигофрен), Лекберг так уносит, что за всем этим забываешь, что, собственно, читаешь детектив, а не шведскую сантабарбару. Так же дело обстоит и с мужем сестры героини и с некоторыми совершенно второстепенными героями, которые, казалось бы, никакого отношения к повествованию вообще не должны иметь – взять к примеру мать одной из жертв, которую писательница описывает ровно так, как должна описывать мерзкую алчную тетку наша школьница-писательница – никаких полутонов, только самый сок! И пока читатель вязнет в этом отсутствии оттенков серого (то ещё садо-мазо!), в сюжет вклиниваются еще персонажи, персонажи-персонажей и совершенно четверосортные персонажи (родителям одной из жертв посвящена целая страница и их «умозаключения» преподнесены разве что для того, чтобы намекнуть нам аж на целую страницу раньше на случившееся с их дочерью).

Это почти что невыносимо читать, облегчением разве что служит два факта: 1) в дальнейших книжках издательство сменило переводчика и этот факт можно отпраздновать, по старой фьельбакской традиции, позвав на праздничный ужин всех своих родственников 2) Камилла Лекгберг, будучи при всех своих недостатках явно приятной дамой, расписывается от книги к книге, привлекая к прочтению рукописей ДО издания огромную кучу народа, что так или иначе приносит свои плоды – дальнейшее её литературное творчество действительно всё лучше и лучше. Здесь всплывает нечто, похожее на крючок для читателя – следующую книжку читаешь не ради детективной линии, а чтобы узнать, отомстит ли Анна Лукасу, не изменит ли Патрик Эрике и с кем переспит Мартин – причем знать об этом хочется чуть ли не с тревогой, а всё ли там у них, бедных шведов, ставших такими родными, в порядке? =>

Читайте в этой и других книгах.