5

Так исторически сложилось, что в мире есть одна Джоконда, одна Моника Белуччи и только одна сборная России по футболу. Как бы мы не любили (или ненавидели) эти явления, им нет аналогов или эмоциональных субститутов. И глупо ждать от высших сил, что они подарят этому миру еще одну такую же еще немного усталую, красивую и невероятно нежную улыбку Александра Кержакова. Может быть, где-то похожую, но она будет всегда второй, суррогатной, не той. Именно поэтому, в этом мире есть только одна остросюжетная книга, на которую всегда, даже в самый ненастный день падает лучик света, а где-то в глубине шкафа тихо играет классическая музыка. Многие думают, что эта книга – лучшее произведение Дэна Симмонса, но суть в том, что в начале этого века лучше в заданном жанре еще никто ничего не написал. А теперь, тишина, вопрос знатокам – вы что, серьезно будете сравнивать каждую новую книгу Симмонса с «Террором»? А потом удивляться, что, мол, де, хех, Дэн то Симмонс как сдал, а? Вроде такой матерый прозаище, а новый де «Террор» сдюжить не может. Эксперты, критики, диспашеры.

Я скажу очень просто – «Мерзость» (о названии чуть ниже) – это великолепный роман. Его, конечно, как-то неправильно ставить на одну полку с «Террором», но не по качественной оценке, а по полной жанровой несхожести. Я уже писал в рецензии к «Фазам гравитации», что Симмонс мастерюга тот еще, ему эти жанры – все равно, что южная трибуна для Кержакова, промахнуться невозможно. Сюжет, опять же, раскопан исторический, но с ЗАГАДКОЙ – приличную часть книги придется провести с полузапрещенной Википедией, разглядывая кальгаспоры, северное седло Эвереста и мужественное лицо альпиниста Мэллори, который в 20-е годы то ли залез на Эверест, то ли нет. Кстати, с последним товарищем у меня возник прекрасный когнитивный диссонанс – вроде бы и помнил, что первым на Эверест залез Хиллари после Второй Мировой, а тут появился Мэллори и фонетической схожестью фамилий погрузил меня в пучину непонимания. Опять же помог чудовищно порочный и опасный для общества сайт Википедии. Вне зависимости от того, будете ли вы читать «Мерзость», предлагаю Вам почитать про британские экспедиции на самую высокую точку планеты в 1920-е годы. Очень занятно.

Ну а если вернуться к Симмонсу, то я на его счет полностью спокоен. Последние флэшбэки и черные холмы как-то насторожили, что на секунду показалось, а может это все? К черту второй «Террор», но ты хотя бы «Друда» напиши. И, знаете, он написал. Наворотил немного с формой изложения («у меня есть друг, а у того есть друг, у которого есть друг, который точно знает..») и «клюквой» (тут и Хемингуэй, и Черчилль, и фашисты, а жумар, берегите глаза альпинисты, назван в честь собаки), но все равно все ладно скроено и прекрасно читается. Может, страничек 100 можно было пожертвовать будущим произведениям, но это так, уже ближе к ворчанию, чем к критике. Вдвойне радостно, что Симмонс опять выключил все обогреватели – в «Мерзости» у людей замерзают самые даже неожиданные органы тела. Вот уже где настоящая мерзость.

Ну и большой привет переводчикам, они, как всегда, на белом гривастом коне несутся навстречу вечности. Дело даже не в том, что Abominable – это прилагательное, а не существительное (тогда бы роман назывался, например, Abomination), Бог с ним. Есть редкие случаи (которыми, к слову, наши переводчики постоянно злоупотребляют), когда переводить нужно немного неточно, помогая читателю названием (и обложкой) осознать какая перед ним книга. Это невероятно тонкая и деликатная интеллектуальная работа, которая, к сожалению, доступна единицам. В таких случаях я часто вспоминаю переводчика Аракелова, который своей легкой рукой превращал вполне себе лаконичное I am the Doorway Стивена Кинга в «Я – дверь отверстая». Это такая переводческая Haute cuisine, далеко не всем доступная и уж тем более далеко не всем приятная. «Мерзости» как заголовку не хватает именно этого – это кондовый и почти что машинный перевод, который вместе с обложкой вводит читателя в заблуждение. Намеренно или не очень – какая разница, посмотрите на эту книгу, прочитайте и поймете мои ощущения. Все равно, что Саша Кержаков один на один выходит, угол пустой, но южная трибуна так и манит. Бей, Саша.

Ваш CoffeeT