4.5 Мистика оживления.

Как же подступиться?

Начну с того, что Дина Рубина числится в моих любимых писателях. Временами мне кажется, что уровень мастерства и нащупывания человеческого нутра у нее под стать с незабвенными русскими классиками. И та же – тоска и неприкаянность героев, несуразность сложных судеб, достигающая местами накала трагизма, а временами – и трагикомизма. Пожалуй, именно это и так пленяет меня в творчестве Рубиной – умение в каждой затрепанной судьбёнке увидеть трагическое, а значит великое, и подтрунить над ним, то есть внести комичность, а с ними и жизнь.

Все герои Рубиной носят изрядную долю инаковости и потустороннести, и в большинстве своем – скитальцы искусства. Что из этого следует, думаю, вы и без меня понимаете – большие чувства, непоправимые ошибки, искупления длинною в жизнь и больше.
Не исключение и этот роман, в нём вы найдете и трагизм, и комизм, и людей искусства, и небанальные судьбы, и исковерканные души, жаждущие любви, и повороты сюжета, на которые способна только реальная жизнь – с их разворотами на 180 градусов, а потом снова на 180 – к исходной точке. Кроме того, в «Синдроме Петрушке» - изрядная доля мистики, но не сказочно-подростковой, в которой приведения указывают место клада, а жутковатой мистики старины, когда куклы оживают, но забирают душу, а старинные проклятия меняют судьбы целых поколений, где бы и с кем бы они ни жили.

Самое главное – Рубина как всегда из воздуха умеет создать плоть и кровь. Люди, города, судьбы, оживают под ее дуновением и забирают читателя с собой, в свой мир.

Кстати, о городах. Невероятно точные, живые – Львов, Прага, и кусочек Израиля. И чарующее ремесло кукольника. Очень хороший роман.