4.5

Язва, ох, язва, Ричард Олдингтон пишет сатирический роман о том, как укатали сивку крутые горки. Только под горками здесь воспринимается не столько война, сколько окружающая героя (да-да, того самого героя, чья смерть в заглавии) британская подтухшая действительность. Это один из немногих романов "потерянного поколения", над которыми можно ухохотаться, но только непременно сквозь горечь, иначе с подобного рода сатирой не получится. Вроде как наших бьют, а мы хохочем. Война над всем британским социальным болотцем работает в качестве экзистенциального прожектора, освещая особенно дурно пахнущие места, ведь все мы помним, что в экзистенциальных ситуациях по традиции обнажается самое нутро людей, вещей и явлений. У Британии начала века нутро ой какое зловонное. Любимая пафосная сверхдержава плевать хотела на своих сыновей, жизнь их совершенно не нужна стране. А вот смерть пригодится.

Если вы после заглавия "Смерть героя" ждёте действительно героя с подвигом и прочими прилагающимися регалиями, то спешу вас остудить: времена таких героев давно уже миновали, "богатыри не вы". "Герой" Олдингтона — это коллективный собирательный недотыкомка Джордж Уинтерборн, который представляет собой вовсе не героический образ молодого и наивного поколения людей, которые перед началом войны не успели ещё побороть свой инфантилизм и стать цельными личностями, а война им этого сделать и не дала. Останься Уинтерборн в живых, то он бы уже не смог продвинуться дальше этого фрагментарного зачаточного образа взрослого человека, так бы и ходил всегда неприкаянным, потерянным, разбитым и кривовато склеенным. Но смерть его наступила не только и не столько из-за тягот военной службы, хотя это тоже поспособствовало (Родина-мать вообще не заморачивалась с пушечным британским мясцом, ну двинул кони и фиг с ним). Уинтерборн начал заживо умирать ещё до того, как попал на фронт. Вот маменька и папенька его давно уже бродили по свету мёртвенькими, мёртвенькими покупали дома и ссорились, мёртвенькими ударялись из одной крайности в другую, потому что нельзя назвать настоящей жизнью это пошлое ханжеское существование с атрофированным мозгом, которое как раз и приветствовалось в старой доброй Англии тех времён. У молодого Уинтерборна был неплохой шанс вынырнуть из гнилого общества вокруг своих родичей, но для этого надо было поднабраться силёнок, пообломать немножко крыльев и набить шишек и пообтесаться, словом, вместе с опытом нахвататься и уму-разуму. Впрочем, с таким же успехом он мог бы лох-лохом покатиться за пошловатенькой жёнушкой, которая словно картинка с блёстками и голубыми цветочками: мила и тошнотворна одновременно.

Читать Олдингтона, безусловно, стоит. Острый язык, не дающий спуска никому, включая самого себя, при этом юмор тот самый английский, когда, как определил один мой знакомый, прежде чем улыбнуться, надо сначала пару минут подумать. Пара минут, конечно, многовато для каждой шутки, но определённые интеллектуальные усилия всё же потребуются.

Забавно, что о смерти главного героя говорится уже на первых страницах книги, да что там, и из названия понятно, что весь текст мы будем читать о мертвеце. Мертвец родился, мертвец вырос, мертвец влюбился и пошёл на фронт, где его полностью вылюбила Отчизна. Первую половину книги мы будем изучать его родственников, его женщин, его увлечения и окружение, так что можно даже и забыть, что война с косой уже подкрадывается. А вот вторая половина — сочный хлюпающие грязью и отдающие вонью и идиотизмом военные будни. Будто совсем другая книжка другого автора. Ан нет, та же.

Зачем же писать книгу о герое, погибшем в самом начале? Да чтобы показать, от чего именно он погиб. Не от конкретной пулемётной очереди, не от военной суровой службы. Поколение потеряно не только войной, его сознательно теряли на протяжении многих лет, воспитывая не личностей, а серый фарш. Этот фарш как раз в контекст войны отлично и вписался, славься, Британия.