5

Не стану я писать отзыв об этой книге. Ниже приведу десяток цитат, а вы сами решайте, хотите прочесть "Соло…" или нет (:

Моя жена спросила Арьева:
- Андрей, я не пойму, ты куришь?
- Понимаешь, - сказал Андрей, - я закуриваю, только когда выпью. А выпиваю я бесприрывно. Поэтому многие ошибочно думают, что я курю.

Лениздат напечатал книгу о войне.
Под одной из фотоиллюстраций значилось: "Личные вещи партизана Боснюка: пуля из его черепа, а также гвоздь, которым он ранил фашиста…"
Широко жил партизан Боснюк!

Горбовский, многодетный отец, рассказывал:
- Иду вечером домой. Смотрю - в грязи играют дети. Присмотрелся - мои.

Найман и Губин долго спорили, кто из них более одинок.
Рейн с Вольфом чуть не подрались из-за того, кто опаснее болен.
Ну а Шигашов и Горбовский вообще перестали здороваться. Поспорили о том, кто из них менее вменяемый. То есть менее нормальный.

У Валерия Грубина, аспиранта-философа, был научный руководитель. Он был недоволен тем, что Грубин употребляет в диссертации много иностранных слов. Свои научные претензии к Грубину он выразил так:
- Да ху…и ты вые…ываешься?!

Разговор с ученым человеком:
- Существуют внеземные цивилизации?
- Существуют.
- Разумные?
- Очень даже разумные.
- Почему же они молчат? Почему контактов не устанавливают?
- Вот потому и не устанавливают, что разумные. На хрена мы им сдались?!

Некий Баринов из военно-медицинской академии сидел пятнадцать лет. После реабилитации читал донос одного из сослуживцев. Документ, в силу которого он был арестован.
В доносе говорилось среди прочего:
"Товарищ Баринов считает, что он умнее других. Между тем в Академии работают люди, которые старше его по званию…"
И дальше:
"По циничному утверждению товарища Баринова, мозг человека состоит из серого вещества. Причем мозг любого человека. Независимо от занимаемого положения. Включая членов партии…"

Персонажи неизменно выше творца. Хотя бы уже потому, что не он ими распоряжается. Наоборот, они - им командуют.

Божий дар как сокровище. То есть буквально - как деньги. Или - ценные бумаги. А, может, ювелирное изделие. Отсюда - боязнь лишиться. Страх, что украдут. Тревога, что обесценится со временем. И еще - что умрешь, так и не потратив.

Скудость мысли порождает легионы единомышленников.

Степень моей литературной известности такова, что, когда меня знают, я удивляюсь. И когда меня не знают, я тоже удивляюсь.
Так что удивление с моей физиономии не сходит никогда.

Нью-Йорк. Магазин западногерманского кухонного и бытового оборудования. Продавщица с заметным немецким акцентом говорит моему другу Изе Шапиро:
- Рекомендую вот эти "гас овенс" (газовые печки). В Мюнхене производятся отличные газовые печи.
- Знаю, слышал, - с невеселой улыбкой отозвался Изя Шапиро.

В Ленинград приехала делегация американских конгрессменов. Встречал их первый секретарь Ленинградского обкома Толстиков. Тут же состоялась беседа. Один из конгрессменов среди прочего заинтересовался:
- Каковы показатели смертности в Ленинграде?
Толстиков уверенно и коротко ответил:
- В Ленинграде нет смертности!

В молодости Битов держался агрессивно. Особенно в нетрезвом состоянии. И как-то раз он ударил поэта Вознесенского.
Это бы уже не первый случай такого рода. Битова привлекли к товарищескому суду. Плохи были его дела.
И тогда Битов произнес речь. Он сказал:
- Выслушайте меня и примите объективное решение. Только сначала выслушайте, как было дело. Я расскажу, как это случилось, и тогда вы поймете меня. А следовательно - простите. Потому что я не виноват. И сейчас это всем будет ясно. Главное, выслушайте, как было дело.
- Ну, и как было дело? - поинтересовался судья.
- Дело было так. Захожу в "Континенталь". Стоит Андрей Вознесенский. А теперь ответьте, - воскликнул Битов, - мог ли я не дать ему по физиономии?"