3

Эта книга была написана в такой период жизни автора, когда  она, готовясь к счастливому партнёрству, переехала в Нью-Йорк, следом за любимым человеком, но тот внезапно передумал и она осталась одна в чужом городе, особо остро чувствуя своё одиночество и невостребованность, вкупе со всеми комплексами, которые воскрешает подобная ситуация.

Разговоры об искусстве - способ поговорить о своих проблемах, не обнажая напоказ свою личную озабоченность ими. И вот критик и эссеистка в одном лице бродят по галереям и библиотекам большого города, в поисках получить отклик своим чувствам если не у реальных близких людей, то у писателей и художников (в широком смысле)  через их работы.

Мне интересно искусство, даже то, которое не понимаю, и которое мне не близко (Уорхолл - который порождает во мне приступы ксенофобии, Генри Дарджелл, Энтони Хоппер), однако автор рассматривает их биографию и творчество скорее через призму собственной сексуальной неудовлетворенности, а не одиночества, а ведь  это совсем не одно и то же. 

Она рассказывает о Валери Соланас, феминистке, стрелявшей в Уорхолла, о стареющей Грете Гарбо, вышагивающей по улицам, равно одинокой и назойливо лишённой одиночества неким папарацци, о Дэвиде Войнаровиче, еженощно идущем к причалам Челси. в оргиях которого могли происходить любые события, каких не увидишь днём, и которые много могут сказать об истинной природе и желаниях человека (определённого сорта человека, но отнюдь не любого).

Эта книга не имела шанса попасть в мой читательский список, если бы автор не была упомянута в книге Джафарова. Правда, у его персонажа была другая её книга, но ту я не нашла, да и тема её — почему пьют писатели — меня не так  интригует, как тема города, одиночества, искусства. Показалось интересным. Теперь не кажется, хотя опыт её прочтения, возможно, будет полезен для общей эрудиции. Впрочем, блеснуть подобной эрудицией сродни инсталляции эксгибициониста.