5

«За чертополохом» Пётра Краснова – удивительная вещь в своем роде!
Интересная православно-монархическая утопия. Можно удивляться, можно умиляться, МОЖНО ПОСМЕЯТЬСЯ.
Белые еще не потерпели окончательного поражения, а автор уже мечтает о том, как Россия возродится фантастическим образом за слоем чертополоха.
В общем, наивно, но написано талантливо и без вырожденческого модернизма, приятно читать и интересно данное направление «ретрофутуризма».
80 миллионов, собравшихся в поход за мировую революцию истреблены газом и чумой. Россия отгорожена от Европы – «остров Россия» на «континенте Евразия». Восстанавливается порядок, православная монархия и всеобщее довольство
Надо помнить и про все «антиномии» той эпохи, про трагедию миллионов соотечественников и всю драму автора. Европа изображается гротескно, но несколько напоминает нынешнюю постмодернистскую толерастию. Российская монархия «окрепшая за чертополохом» идеализируется «божно».
Краснов ведь действительно любил Россию до слез и … спутался с немецкими захватчиками в годы ВОВ. Ненависть к большевикам оказалась сильнее.

Но все же, оценивать книгу нужно исходя из года написания - 1921. Очень легко назвать текст лубочным, сусальным, но таковы были, в общем, положительные идеалы тогдашней, крестьянско-мещанской России. И идеология, которая из могла обеспечить была бы православно-монархическая. Реакционная утопия? Да, после победы большевиков это стало утопией и еще более обостряло "лубочную" ностальгию. (Для сравнения есть крестьянская утопия Чаянова - голос сельского Мира). Но людям просто мечталось, чтобы пожить по русской правде, как им хочется. Потом бы разобрались, развились, реформировались бы. Так ведь не дали! Сволочи! Утопия у власти покалечила страну, десятки миллионов уничтожила, культуру извратила невообразимым образом.
В 20 веке утопии не только сбывались, они торжествовали, а нормальная жизнь превращалась в недостижимую утопию.
Добавление. Некоторые сатирические детали, о которых Краснов фантазировал в 21 году, сейчас на Западе расцвели махровым цветом.
Антиутопии сбываются.