5

Чрезвычайно красивая и абсолютно неожиданная книга, от которой не ждешь эмоциональных подлянок, а их просто тучи.

На фоне русской и советской истории XX века автор Марина Степнова разворачивает семейную сагу о трех женщинах гениального физика Лазаря Иосифовича Линдта, исподволь раскрывая и реализуя три мифа. Первый - о всеобщей доброй бабушке с невероятной теплоты харизмой, от которой никогда не убегают колобки, вкусная начинка сама собой заворачивается в пирожки, а любящий дед сам идет мести амбар и скрести сусеки. Это, конечно, Маруся. Обездоленная Мать, которая вроде и не мать, но ее воплощение.
Второй - о Снежной Королеве, что с ней стало и что с ней было, и как и чем, одной случайностью ли, можно навсегда выморозить в человеке чувства, убить, да, как говорит сама автор. Конечно, одной случайностью дело не обошлось, это было бы лукавством, сказать так, сошлось на самом деле огромное количество факторов: тут и стремление Линдта овладеть, подчинить, либо отмести и попрать все ему ненужное, как он попрал могилы своего наставника и учителя, тут и настрой самой Галочки, бескомпромиссный в юношеском максимализме; тут и сама эпоха, страшная, беспощадная, сыграла свою жуткую роль в этом убийстве души.
Третий же миф - о Золушке. Несчастная сиротка, лишенная ласки и любви, но не сразу лишенная, а лет так в 5, чтобы по полной прочувствовать равнодушие после архи-любви, встречает не совсем уж прекрасного принца, живущего в замке, то есть в доме, таком нужном доме, в котором любовь, о котором мечта. Это Лидочка Линдт, идеальная жертва, талантливая балерина и внучка академика Линдта.

Да и черт бы побрал всю эту заумь, мифы-тарифы, они, конечно, на подсознании затянут в свои сети любую женщину. Каждой будет что-то близко в какой-либо из историй. Маруся, Галочка, Лида, везем прямо в рай, с кем ты поедешь, выбирай. Степнова раздражает, царапает подкорку, а иногда со всей силы бьет под дых своим красочным языком, и необязательно литературным, она работает на контрасте. Она берет красивое, нежное, завитки за ушами, пахнет мылом и персиками, и тут же на тебе, расслабилась? в рожу тычет вонючим потным хером, грубым, физиологичным. От таких перепадов порой куда-то пропадает дыхание, и нужно заново учиться - а как это, вздохнуть? Это ртом вот так, как рыба на песке? Еще на ум и сердце приходят и другие сравнения, живописные или даже кинематографические. Степнова работает на 25м кадре. Это когда 24 кадра вполне себе милые, хоть и натуралистичные картинки эпохи, импрессионисты там, передвижники, свет натюрэль, кафе-шантан, и вдруг внезапно на экране чисто Петров-Водкин, ощеренный зубатый рот из темноты на тебя надвигается, вопя мунковским криком... А потом опять птички, травка, баян, танцы. И это не в тексте, это ощущения, американские горки с мертвой петлей.

Хотела в клочья? Получай в клочья! Спасибо автору Марине Степновой за мои "счастливые" три дня.